В обнимку с чемоданом. Любовь Коряковская

башмаком из лодки, отпарировала:

      – Ну ты, ло-пат-ник, не всё человеческое Господь постарался расплескать в этой шлюпке. Она с силой швырнула башмак в голову Бизнеса. Атлет привстал, чтобы увернуться от падающей кометы, и лодку зашатало…

      – Я тебя выкину, сволочь рентабельная, – кричал актёр, а Вера Васильевна заголосила в истерике:

      – Идиоты? Вы что? Не видите? Молния сверкает!

      На этой фразе Бизнес пресёк Веру Васильевну и сменил гнев на милость, рапортуя:

      – Слушай мою команду: мужикам грести до потери сил! Женщинам выгребать воду. Опять заштормило!

      Раскаты грома разразились, как пушечные выстрелы, дождь усиливался, волны стали захлёстывать лодку.

      – Вы слышите? Женский голос за бортом. Надо остановиться!

      Бизнес злобно выкрикнул:

      – Как вас там… пионервожатая… я не хочу отдать концы вместе с вами, и эту бабу отлавливать вашими башмаками не собираюсь.

      – Согласен, – вступился Актёр. Мы только потеряем время.

      – А я прыгну за борт, – продолжила Нина.

      Женская солидарность взыграла над стихией, и Кэт истошно завопила:

      – Мужики, мы её подберём!

      Актёр с чувством необъяснимой вины решил перейти на дружеский тон с Бизнесом, изменив своё решение.

      – Послушай, может, правда, остановиться, если она рядом…

      Но Бизнес без тени сомнения отчеканил:

      – А кто вообще за тормоз, кроме училки? Я вас спрашиваю?

      Актёр продолжил:

      – Все женщины и я! Профессор не в счёт!

      – Ну что, принц Гадский, успел переобуться?

      А профессор, закатывая глаза к небу, всё повторял и повторял:

      – На всё воля Божья!

      Его впалые щеки и болезненно поджатые губы напоминали бурлака на Волге, измученного непосильным трудом. От безысходности протянув тридцать пять лет вместе с женой лямку в университете, он продолжал работать.

      – Я как муж! – отбарабанила жена.

      Вера Васильевна была для него путеводной звездой, сверкающей на кафедре источниковедения. Работая вместе долгие годы, они не мешали друг другу; кафедра и сын были для неё всем: и домом, и работой, и тем почётным пьедесталом, без которых ей было бы пусто на земле, страшно и даже смертельно. Она работала научным секретарём. Круглосуточные разговоры о семье, соседях и магазинах не мешали ей выполнять должностные обязанности, а наоборот, вдохновляли исправно служить науке, не пропуская ни одной сплетни в университете. Про свою «википедию» Вера Васильевна успела рассказать Кэт ещё на корабле.

      – Послушайте, как вас там, Бизнес, что ли? Не пытайтесь казаться всемогущим! Я решительно буду называть вас кастрюлей, а то пыхтите, как переваренный картофель, и всё булькаете не по делу! – отчеканила Нина.

      – Заткнись! Посмотри на себя, выглядишь, как зелёный крокодил. Мокрая, скользкая, с большой пастью, готовая всех сожрать, лишь бы самой уцелеть!

      – Господа, господа, – закричал Актёр. – У нас мало времени, она утонет, мы себе этого не простим!

      – Стоп, машина! – крикнула Нина. – Она рядом!

      – Да