Белый олень. Часть 2. Стюардесса. Николай Александрович Юрконенко

малиновая россыпь углей подернулась сизым пеплом. Громада полной чистой луны зависла над далекими горами. Блик от неё через все озеро дорожкой серебряной пролёг. В тёмном небе, пробираясь сквозь звёздную чащу, метка космического корабля ползёт. А вон ещё один показался, идёт на попутно пересекающемся курсе. Впечатление такое, что столкнутся сейчас… Не столкнулись, разошлись, лишь на мгновение слившись в одну точку.

      Сергей оторвал взгляд от неба, на Ларису посмотрел. Она тоже эту волнующую космическую сцену наблюдала. Видела, как сошлись, чтобы тут же расстаться, две яркие звезды.

      Притихла, нахохлилась девочка, лежа на спальнике и щеку ладонью подперев. Внапашку старенькую лётную куртку Сергея накинула, ворот спортивного костюма повыше застегнула: день истёк, ночь родилась, и с озёрного простора потянуло сырой прохладой.

      Сети проверили ближе к вечеру: с десяток крупных зеленоватых булусов, столько же карасей золочёных, трёх серебряных широких пеля'док да пару пестрых щучек-травянок вынули из цепких ячеек, и теперь доспевающая уха щекочет ноздри крепким ароматом, дразнит молодой здоровый аппетит.

      – Ну что, по маленькой? – Сергей извлёк из рюкзака бутылку армянского коньяка, вопросительно посмотрел на Ларису.

      – Подчинённых спаиваете, командир? – спросила та с наигранным заискиванием.

      – Приходится, – подыграл и он. – Жизнь теперь такая…

      Две алюминиевые кружки глухо стукаются одна о другую, терпкий коньяк обжигает горло.

      – Знаешь, Лар, – Сергей отбросил в сторону объеденный карасиный позвонок. – Мы с тобой, наверное, единственные, кто пятизвёздочный коньяк ухой закусывают.

      – Коньяк вообще-то ничем не закусывают, разве что фруктами или конфетами, – назидательно пояснила она. – Его согревают ладонями и пьют мелкими глотками из дорогого хрусталя, а отнюдь не из солдатских плошек.

      Сергей ещё плеснул из бутылки:

      – Давай без гурманства и пуританства… За сегодняшний прекрасный вечер, за ночной улов!

      – С огромным удовольствием! – поддержала Лариса.

      После ухи пили крепкий чай. Отставив кружку, Сергей поудобнее устроился на расстеленном старом тулупе, опустил голову на волнующе-тугое бедро девушки. Долго молчали: один сосредоточенно покусывая травинку, другая оцепенело глядя на остывающие угли.

      – Серёжа, – вдруг медленно произнесла Лариса. – Никогда не спрашивала тебя, но не раз слышала от других: это правда, что твоя бывшая жена – генеральская дочка?

      – Правда.

      – Красивая?

      – Очень. И главное, на тебя сильно похожа: рост, волосы, фигура, и даже чуть-чуть лицо, только глаза отличаются, у Ольги карие, а у тебя темно-серые… Когда ты первый раз вошла в кабину, я, честно говоря, даже оторопел…

      – Зря ты мне об этом рассказал, – разочарованно проронила Лариса. – Женщины не любят, когда их сравнивают.

      – Это, наверное, из той же оперы, когда вы начинаете люто ненавидеть друг дружку, если приходите куда-либо в одинаковых