Зеркала. Мария Николаевна Покусаева

его была лукавой.

***

      Если я чего и боялась, то точно не высоты, поэтому смело шагнула вперед, только ойкнула, когда порыв ветра ударил по щеке, царапнув снежной крошкой. Холодное железо перил жгло не хуже огня – я удостоверилась в этом, по дурости коснувшись их голой рукой.

      Вокруг, сколько хватало зрения, виднелись горы и лес, лес и горы, отблески заката на ледниках, переливы глубокой синевы, нежно-лилового и кораллово-красного в небе. Оно оказалось ясным, ни облачка, крупные звезды сияли на нем, но в воздухе будто бы висела ледяная взвесь, крошечные острые иглы. Я вдыхала этот воздух ртом и носом, потому что мне было его мало.

      Ренар осторожно тронул меня за плечо и повел за собой вбок по узкому, в половину шага, балкону, который действительно опоясывал башню. Слева от меня оказалась каменная стена, а чуть выше начинался металлический купол, на который налипла корка льда. Мелкие тонкие сосульки свисали с его края, как кристаллы в перевернутой короне.

      Я не боялась высоты, но шла медленно, потому что голова кружилась – и от этого воздуха, и от холода, кусающего за нос, уши и щеки, несмотря на плотный капюшон, и от бескрайнего неба вокруг.

      Это было слишком красиво.

      Ренар остановился, беспечно облокотившись на перила, словно под ним не было бездны, а вокруг стоял май месяц, самое время рубашки с жилетами выгуливать.

      Человек он вообще или как?

      Я моргнула, решив, что подумаю об этом чуть позже, когда пойму, кто тут вообще есть, кроме людей.

      Над самым горизонтом висела луна – огромная, ярко-желтая, перешедшая во вторую четверть несколько дней назад, она была окружена контуром морозного гало.

      – А где вторая? – спросила я.

      – М? – Ренар вскинул голову, словно я отвлекла его от каких-то невероятно важных мыслей. Лунные тени чуть изменили черты его лица, сделали острее и глубже, выбелили кожу. – А, вторая луна? Еще не взошла. Она у нас любит отставать и потом гонится за сестрой по небу.

      – Вот как… – пробормотала я.

      Ренар пожал плечами, окинул меня взглядом и улыбнулся.

      – Не замерзла, милая? – спросил он.

      Его пальцы лежали на перилах так, словно холодный металл не обжигал его.

      – Хотела то же самое спросить у тебя, – ответила я.

      – За меня тебе не стоит беспокоиться, – рассмеялся Ренар и позвал меня, подманивая рукой: – Иди сюда.

      Вот как. Щас, бегу и падаю.

      Хотя, пожалуй, падать здесь я очень не хочу.

      Я вытянула шею, робко выглядывая за перила, и поняла, что не надо туда смотреть. Слишком высоко. Слишком длинная стена уходит вниз, и слишком острыми выглядят макушки елок где-то там, под ногами. Лунный свет выхватывал их силуэты из темной лесной массы и заставлял снег, налипший на ветки, почти сиять.

      – Подойди, не бойся, – повторил Ренар ласково.

      Я все-таки подошла, старательно выдерживая дистанцию в полшага.

      И поняла, что прямо под нами находятся ворота замка, от которых убегает вниз по склону высокого и крутого холма дорога.