Кузены. Карен М. Макманус

терпеть не можешь, как и… – она изображает задумчивую гримасу, – …вообще все на свете?

      Джона игнорирует вопрос, и шофер продолжает так, будто его и не прерывали:

      – По дороге к центру, по правой стороне будет несколько пляжей. Вот Денежный – очень популярен для семейного отдыха. Его так назвали, потому что раньше в песке постоянно попадались монетки. Поговаривают, что основатель курорта каждое лето зарывал здесь несколько сотен долларов мелочью, чтобы детишки могли их откапывать. Не знаю, правда или нет, но после того, как он умер, деньги находить перестали.

      «Правда!» – чуть не говорю я вслух. Это была любимая история мамы про Стори – как дедушка каждые несколько недель ночью пробирался на пляж, чтобы пополнить запас монеток. Папа рассказал ей об этом, когда они познакомились на вечеринке у общего друга, уже после колледжа, и мама всегда говорила, что именно тогда начала влюбляться. Мне только теперь подумалось – получается, первым ее привлек отраженный блеск щедрости совсем другого человека.

      Обменявшись взглядами с Милли, я понимаю, что и она слышала об этом от матери. Однако мы обе молчим – за короткую поездку всего все равно не объяснишь.

      Машина останавливается на светофоре, но монолог нашего водителя не смолкает. Указав на плоскую полосу серого песка справа, он продолжает:

      – А вон там у нас Короткий пляж…

      – Как вы сказали? – прерываю я, услышав знакомое название. – «Кроткий»?

      – Нет, «Короткий». Два «о».

      – А можно нам… можно мне на него взглянуть? Это был… папин любимый пляж.

      – Правда? – переспрашивает Милли.

      – Конечно, – одновременно с ней добродушно говорит шофер и тормозит у обочины. – Не самое красивое место на острове, по-моему, но посмотрите, если хотите.

      Я выбираюсь из машины, Милли следом за мной. Между дорогой и пляжем идет полоска травы. Сам он совсем небольшой, по форме похож на полумесяц. Крупный песок с камнями, растительность вокруг редкая и чахлая. Тут и там на ярких полотенцах загорают люди, но в целом народа для этого времени дня совсем немного.

      Милли поправляет темные очки.

      – И это любимый пляж дяди Адама?!

      Я оборачиваюсь:

      – Ты читала его книгу? «Короткое и прерванное молчание»?

      – А, нет. Я пыталась, но она такая…

      – Скучная, – заканчиваю я за нее. – Да, знаю. Но главный герой там – я всегда считала, что под ним папа вывел самого себя, – постоянно упоминает один пляж в своем родном городке. Пляж называется «Кроткий». И все время повторяет, снова и снова: «Там-то все и пошло наперекосяк».

      – Хм… – Милли на несколько секунд замолкает, потом говорит: – Только ведь этот «Короткий».

      – Да, но папа там не особенно заморачивается с именами и названиями. Например, жену главного героя зовут Магда, а мою маму – Меган. А дочь у него Оги.

      – Оги? – озадаченно морщит переносицу Милли.

      – Уменьшительное от «Огаста», – объясняю я.

      – Хорошо, ну и?.. Думаешь, с твоим папой здесь что-то произошло?

      – Необязательно… –