Правда понимания не требует. Саша Фишер

Шпатц свернул листок в несколько раз, сунул в портфель и тоже поспешил к выходу.

      Наиболее короткий путь пролегал по пользующейся недоброй славой Фризорштрассе. Когда Билегебен еще был столицей Аанерсгросса, в этом месте находился квартал парикмахерских. Практичные вейсладнцы отнеслись к подобному объединению с недоумением – какой смысл помещать заведения такого типа на одной улице? Ведь получается, что для того, чтобы побриться или сделать стрижку, нужно было идти через весь город. Однако, отнеслись к традиции с пониманием и сохранили привычный для бывших аанерсгроссцев уклад. До тех пор, пока не выяснили, что ни одного настоящего парикмахера на этой улице не было. Под видом салонов модных причесок скрывались нелегальные распивочные, доктора, лишенные практики, игорные дома и бордели, не получившие разрешения на деятельность, и прочие криминальные местечки. А дело было в том, что получить лицензию парикмахера было чрезвычайно легко – заплатил мизерную пошлину, и можешь вешать над своим заведением вывеску с названием любой степени поэтичности. А дальше – как повезет.

      Этот криминальный уголок Аанерсгросса в царстве порядка Билегебена существовал довольно долго – после войны продержался лет десять. До появления первого трупа. Женщину, практически порезанную на куски, нашли неподалеку от того места, где Шпатц вышел из Ластвагена. Началось громкое следствие, и тихий преступный заповедник начало лихорадить – пристальное внимание полицаев никому из владельцев и сотрудников «парикмахерских» не было на пользу. Потом появился второй труп, а вслед за ним – третий. Картина та же – молодую женщину страшно уродовали при помощи некоего острого предмета и бросали ее труп неподалеку.

      Полицаи изо всех сил старались, но убийцу найти не могли. Зато выяснили, что все девушки работали на Фризорштрассе и были, как несложно догадаться, проститутками. Обнаружив такое разнообразие нелегальных занятий, прикрывающихся вывесками салонов причесок, полицаи почти забросили поиск убийцы и принялись наводить порядок. Дальше началась настоящая война с баррикадами и стрельбой, в результате которой все до одной парикмахерские были разоблачены, хозяева и сотрудники отправлены в тюрьмы, арбейтсхаузы и психиатрические приюты, а требования к получению лицензии парикмахера с тех пор ужесточены до почти нереальных.

      Когда боевые действия закончились, и на Фризорштрассе воцарился мир и порядок, убийца сдался сам. Им оказался пожилой оберфельдфебель в отставке, который таким образом пытался привлечь внимание властей к так называемому «парикмахерскому кварталу». Здесь ему предложили девочку, мальчика, наркотики, выпивку и еще массу всего, включая наемное убийство, но ни в одном из заведений ему так и не удалось сделать стрижку.

      С тех пор прошло много лет, эту историю билегебенцы любят рассказывать при любом удобном случае, Шпатц, например, слышал ее как минимум трижды – в виде анекдота, поучительной притчи и мрачной городской легенды. И все, кроме Крамма,