Нарисуй мне любовь. Юлия Николаева

выплывет очень быстро, вызвав логичные вопросы: почему я молчала? Чтобы следователь не успел придумать что-то совсем неправдоподобное, нужно поделиться с ним правдой. И поговорить с другом Гарри не помешает, дабы понимать, какое вот же бытует обо мне мнение и что наболтал Гарри. Пожалуй, в понедельник этим и займусь. Отпрошусь на первую половину дня, подкараулю Андрея, потом съезжу в отделение. Кстати, об Андрее. Я в который раз набрала номер, абонент по-прежнему был недоступен. Упёртый мужчина. Впрочем, ему нужно время, чтобы отойти.

      Кто же все-таки заснял нас с Гарри? Ведь нужно было установить камеру, то есть прийти в мастерскую, когда там никого нет. И потом унести её. А если она все ещё там? Если человек после этой серии фото опять её установил? И менты не заметили? Маловероятно. Хотя не особенно они искали, тем более решив, что это самоубийство. А камера должна быть хорошо спрятана. И что? Я даже в мастерскую зайти не могу, так что все эти мысли яйца выеденного не стоят.

      Понедельник начался со звонка Марины Евгеньевны. Часы показывали восемь утра, и, снимая трубку, ничего хорошего я не ожидала услышать. Марина Евгеньевна растерянно заявила, что некоторое время мне не стоит появляться на работе.

      – какое некоторое? – не удержалась я.

      – Пока не могу сказать. Я с тобой свяжусь, Алиса, считай, что у тебя отпуск.

      – Бессрочный? – хмыкнула я.

      – Мне жаль, что так вышло.

      И она повесила трубку. Отлично, мадам Николаева работает, не покладая рук. Обещала выгнать с работы, и вот пожалуйста. Зря я, конечно, к ней тогда поперлась. Тоже нервы зашалили, только не учла, что у дамы связи и злопамятность.

      Так, денёк зашибись начинается. Работы нет, Андрей не отвечает, ещё что-нибудь прилетит или можно начинать наслаждаться?

      Прилетело. В десять, когда я уже стояла в дверях, чтобы отправиться к Андрею на работу, меня застал звонок Шаврова. Он просил подъехать в отделение, как появится возможность. И я отправилась к нему, решив, что это сейчас важнее. Надо же понять, что ещё подкинула судьба.

      Шавров выглядел свежо и был бодр, кажется, у него выходные прошли хорошо. Указав на стул, спросил:

      – Кофе хотите?

      – Нет, спасибо, – я улыбнулась, он, усевшись с кружкой горячего напитка напротив меня, сказал:

      – Имел честь сегодня беседовать с Натальей Ивановной Николаевой, знакома она вам?

      Понятно. Даже неинтересно, что будет дальше.

      – Знакома.

      – Она утверждает, что вас с погибшим Игорем Крестовым связывали отнюдь не дружественные отношения.

      – Ей откуда знать? – сложила я на груди руки.

      – А связывали?

      Я вздохнула. Вроде сама же решила идти сдаваться, так нет, и тут опередили.

      – Связывали.

      – Интересно. А почему же вы не сказали об этом, а соврали, будто просто дружили?

      Я снова вздохнула.

      – Понимаете, Александр Витальевич, я не хотела, чтобы о моих с Гарри отношениях узнал один человек.

      Шавров вопросительно вздёрнул бровь.

      – А именно?

      – Скажем так, у меня есть мужчина