И жили они долго…. Людмила Шторк-Шива

еще грустнее. Даниил очень хотел стать защитником и опорой не только для Ани. Он хотел бы также позаботиться и о ее больной матери, чтобы женщина знала, что на земле есть тот, кто готов поддержать их в трудную минуту. Но все его порывы разбивались о доброжелательную холодность Ани. Она пресекала все, что как ей казалось, выходило за рамки простой христианской дружбы.

      Парень понимал, что даже когда ему исполнится двадцать, он по-прежнему останется слишком молодым для того, чтобы завести семью. Сейчас он уже взял несколько учеников, которым преподавал технику игры на гитаре, но это был заработок студента, не желающего сидеть на шее родителей, а не мужчины, способного содержать семью.

      Кроме того, если он вдруг бросит учебу или даже окончит училище, то его могут забрать в армию, а это еще усложняло ситуацию. Да и какие планы на будущее могут быть, если Аня всегда меняется и становится буквально ледышкой, стоит ему заговорить о своих чувствах или хоть как-то проявить их? И она никогда не объясняет резкую перемену в своем поведении. Почему она так открыто и искренне проявляет дружеские чувства, и так жестко обрывает попытки ухаживать за ней, как за девушкой?

      Глава 6

      Депрессия подобна даме в черном.

      Если она пришла, не гони ее прочь,

      а пригласи к столу как гостью и послушай то,

      о чем она намерена сказать

      Карл Юнг

      Прошло несколько дней. Лена двигалась, как зомби, делала домашнюю работу, была ровна и внешне спокойна. Сергей с огорчением заметил, что игривая веселость жены, которая проснулась после разговора с Галиной, сверкнув, как солнечный зайчик, исчезла. Сейчас Лена была настолько заторможенной, что он стал скучать даже по скандалам. Жена пугала его своей безжизненностью. Когда он спрашивал, что произошло, Лена отвечала:

      – Все нормально. А что может произойти?

      Некоторое время молодой женщине казалось, что изменить в ее жизни ничего нельзя. Она серьезно задумалась о разводе, но не могла с уверенностью сказать, что после развода ей станет легче. Пришло осознание, что легче не станет. Боль была не снаружи, она поселилась где-то глубоко внутри. Она точно знала, что детям будет очень трудно без отца, пусть даже он и появляется только для того, чтобы поцеловать их на ночь, да и то не каждый день. Но если он исчезнет совсем, тогда неизбежно, особенно у Риты, которая уже кое-что понимает, появится чувство, что ее бросили.

      Внешне их жизнь ни в чем не изменилась. Сергей все также приходил с работы поздно, был молчаливым, нередко угрюмым. Но он не возражал, когда жена просила подойти к детям и поцеловать их, даже если они спали. От поцелуя Рита обычно просыпалась и обвивала ручонками шею отца. Костик продолжал спать.

      Сергей не понимал смысла этого ритуала, но Лена видела, как улыбается сынок во сне после прикосновения отца, и ради этого она соглашалась терпеть ворчание мужа по поводу «ритуала», который она установила в доме. Но женщина не могла придумать другой возможности для детей, ощутить присутствие отца в их жизни.

      Лена