Дожить до завтра. Марина Серова

доберемся, сам увидишь.

      Мы спустились по ржавым ступенькам вниз и в пять минут добрались до моей резервной «резиденции». Я сразу зашла к хозяйке и спросила разрешения истопить баньку. Возражений не последовало.

      Бабуля объяснила, где что лежит, но выходить на улицу не стала. «Ты уж сама, дочка, управляйся…» Петя наколол дров и растопил печь. Я попросила у хозяйки мыла и пару полотенец и прибрала в баньке. Температура медленно, но верно поднималась.

      – Ну что, боец, раздевайся, – распорядилась я. – И побыстрее, у меня сегодня еще дела.

      Петр неуверенно снял гимнастерку, ветхую от нещадной стирки майку и замер.

      – Сам управишься? – спросила я и вдруг заметила на груди бойца расчесы. – Так-так, а это что – вши?

      Парень покраснел.

      – Ну-ка, дай посмотрю. – Я подтащила его поближе к свету. Так и есть: расчесы шли точно там, где это обычно бывает: на груди и под руками.

      – В штаны можно не заглядывать, – констатировала я. – Там та же история, верно?

      Скачков потупился.

      – И станок ты, конечно, с собой в башню не взял?

      Он покраснел еще гуще.

      Напоминать ему о попытке свести счеты с жизнью было жестоко, но щадить бойца я не собиралась: будет впредь о матери думать, а не только о своей трусливой заднице. Я приподнялась на цыпочки и пошарила на полке – так и есть: в самом углу валялся старый станок со ржавым лезвием.

      – Лезвие помыть, – приказала я. – Лобок и подмышки обрить.

      Уши бойца достигли цвета молодой свеклы.

      – А ты как думал – я тебя в свою кровать вместе со вшами положу? – окончательно добила его я, не став объяснять, что у меня есть и вторая кровать – в гостинице. «Как же так, Портос? – мысленно укорила я командира полка. – Чем у тебя в прачечной занимаются? Водку жрут?»

      – Помоешься, белье не надевай, я его прокипячу.

      – А как я… буду? – растерялся солдат.

      – Простыней обернешься. Господи! Тебя ж еще и покормить надо!

      Когда Петр поел, я уложила его в железную старухину кровать и села рядом. Расспросив его о службе, я подтвердила себе все, что и так уже поняла. Вагоны с оружием приходили и уходили регулярно: в Находку, Мурманск и Новороссийск – определенно на экспорт. Здесь обычное воровство было вообще исключено: конвой внутренних войск следил за грузом очень жестко, а списать зенитную установку – не то же самое, что пару ящиков гранат. Кроме того, с резервных складов пополнялись запасы пяти-шести близлежащих воинских частей – в основном после учений. В этом случае за боеприпасами приезжали на «Уралах», иногда – на «шестьдесят шестых». Списывали то, что время от времени воровали солдаты, скорее всего на учениях. Зачем Гром привлек меня к этой операции, я не понимала: здесь был бы полезен человек типа Юрия Ивановича из облфинотдела. Хотя кто сказал, что и он тоже не принимает участия в операции и не занимается сейчас как раз этим? А пока мне предстояло «разрабатывать» прапорщика своими средствами – приказ есть приказ.

      Петр задергался в постели, застонал, забормотал что-то жалобно и просяще, и я подсела рядом.

      – Тише,