В сторону Атлантиды. Дмитрий Роюк

в сладком волнении. Страх, как морская прибрежная волна: накатывал, шумел в ушах, и отпускал.

      В какой-то миг ему все показалось сном – замедленной съёмкой.

      Еще немного и кто-то закричит: снято.

      Но вдруг видение резко сменилось. И он увидел рядом с собой будущую, почти настоящую жену. С тонкой осиновой талией и хрустально блестящим напудренным лицом.

      Что для него казалось страшнее: видеть ее по-настоящему счастливой… Или реальность была настолько идеальной, что казалось все сном?

      Еще шаг и они войдут в Храм.

      А там нужно взглянуть священнику в глаза. Отцу Анатолию.

      Он поднял голову и увидел голубое, почти прозрачное небо. И тяжело ступил вперед.

      От духовных лиц сложно спрятать тайны собственной жизни. Но он и не собирался ничего скрывать. На прошлой неделе он во всем раскаялся на исповеди. Вот только один помысел он оставил при себе, затаил. Даже все чего стыдился, рассказал в деталях.

      Но вот обиду…

      Сначала она выбрала ни его.

      Позже, они бегали под лучами июльского солнца, по Патриаршему мосту, светясь и позируя на камеру. Это были первые фотографии: мужа и жены.

      Глухой чмок в кадре.

      Кремовый букет невесты в стиле ретро.

      Мурашки на запястье жениха.

      Детский щепок – поцелуй.

      – Не смотри, как я люблю! – сказала Лика.

      – А то что?

      – Разве можно получать удовольствие, целуясь с открытыми глазами?

      Его руки опустились ниже талии, перетянутой кружевной лентой. Они стояли вдвоем на бугорке Патриаршего моста, томительно счастливые под прямыми лучами горячего летнего солнца.

      – Как видишь!

      Черная бровь взметнулась верх. Ярко-розовые щеки запылали краской: точь-в-точь, как у Леди Тремейн, мачехи Золушки.

      – Не зли меня.

      – Я и не пытался.

      – Это ужасно плохо смотрится на фотографии.

      – Ладно, ладно.

      – Вдобавок ты еще и помят.

      – Прости. Мне вчера пришлось нелегко.

      – Не переживай. Сегодня день нашей свадьбы и я не собираюсь доставать тебя расспросами: почему твой костюм в таком ужасном виде? Это удел жен.

      – Хм… Так мы вроде бы…

      – Завтра, – перебила она. Завтра я тебя убью!

      – Не двигаемся, – обратился фотограф. Улыбочку! Вот, отлично!

      – Марио, надеюсь, ты запечатлел этот день, как я тебя просила?

      – Лик, обижаешь, – Марио зачем-то подмигнул Никите.

      Он вопросительно на него посмотрел, оттянув верхнюю пуговицу на рубашке, которая уже, как два с половиной часа подряд его душила.

      Но, похоже, троюродный брат Лики ничего не собирался ему сообщить.

      – Ребятки, вы – самая сумасшедшая пара!

      – Спасибо Марио! – пропели в один голос молодожены.

      – А вот этого фотографировать не надо, – сказала Лика брату.

      – Же безуэн до, – умоляюще сказал