Фауст. Иоганн Вольфганг фон Гёте

стезя.

      Сей вид возносит херувима,

      Твоих творений без числа

      Краса для всех непостижима,

      И все, как в первый день, светла.

      Гавриил

      И с быстротою веской мочи

      Земли кружится красота,

      То вся покрыта мраком ночи,

      То райским светом залита;

      И, пенясь, моря волны рвутся,

      Чтоб со скалою в бой идти,

      И море, и скала несутся

      Стремглав по вечному пути.

      Михаил

      И бури вечные бушуют

      К морям с земли, к земле с морей,

      И цепь влияний образуют

      Живой подвижностью своей.

      И все спаля и уничтожа,

      Прогрохотавший гаснет гром.

      Но мы, твои посланцы, Боже!

      Твой кроткий день мы воспоем.

      Все три

      Сей вид возносит херувима,

      Твоих творений без числа

      Краса для всех непостижима

      И все, как в первый день, светла.

      Мефистофель

      Когда, Господь, ты вновь доступен нам,

      И сам спросил, как там у нас ведется,

      И милостив ко мне обычно сам,

      То с челядью и мне предстать придется.

      Прости! От громких слов не жду успеха,

      Хоть попади у всех я на язык, –

      Мой пафос лишь тебе б наделал смеха,

      Когда б ты сам от смеха не отвык.

      О, солнце, о мирах мне вовсе неизвестно,

      Я вижу лишь, что человеку тесно.

      Сей мелкий бог земли стал на одну ступень

      И странен, как и в первый день.

      И от того беда над ним стряслася эта,

      Что призрак дал ему небесного ты света;

      Его он разумом зовет, и с ним готов

      Звероподобнее явиться всех скотов.

      Коль вашей милости угодно,

      Живет с цикадою он длинноногой сходно,

      Что, подлетая, подскакнет

      И тотчас же в траве все старое поет.

      И хоть лежал бы уж в траве-то без вопроса,

      А то ведь дряни нет, куда б не сунул носа.

      Господь

      Иль ты сказать другого не имеешь?

      Иль только осуждать умеешь?

      Земля хоть раз тебе понравиться могла б.

      Мефистофель

      Помилуй, Господи! Но мир наш плох и слаб.

      Мне жаль людей, и я, при их терзанье,

      Сам мучить их не в состоянье.

      Господь

      Ты знаешь Фауста?

      Мефистофель

      Доктор он?

      Господь

      Мой раб!

      Мефистофель

      Не как другой тебе он угождает.

      Чудак все неземным одним себя питает.

      Брожением его уносит неизменно,

      Свое безумство он едва ли сознает;

      Давай ему звезды небесной непременно,

      Земля неси ему свой лучший плод,

      И все, что близко или отдаленно,

      Никак в нем жажды не зальет.

      Господь

      Хоть смутно он мне служит, но в конце

      Его на свет я выведу блестящий.

      Ведь узнает садовник в деревце

      Грядущий цвет, прекрасный плод сулящий.

      Мефистофель

      Бьюсь