Стример. Валерий Владимирович Муллагалеев

Вокруг станков сновали НПС, в основном, женщины. Музыка стала более тревожной, но не боевой – просто сменилась локация.

      Леон Саржа находился у нового ткацкого станка в углу цеха. Директор фабрики почесывал лысую голову, наклонялся и что-то химичил в настройках станка, после чего отходил на пару шагов и снова замирал в задумчивости, нервно топая ногой. В руке он комкал какой-то чертеж.

      – Мы пришли помочь с вашей проблемой, – сказал я.

      – Разбираетесь в станках иктонского производства? – спросил Леон не оборачиваясь.

      – Мы насчет крыс.

      Леон Саржа поспешно обернулся всем телом и приглушенным голосом сказал:

      – Не так громко, я не хочу афишировать эту проблему. Пройдемте в кабинет, сэры.

      Он отвел нас в захламленную подсобку.

      – Чрезмерно рад, что сэр Бартомеу наконец-то прислал своих рыцарей. Не каждый, знаете, возьмется за такую работу, но кто-то же должен разобраться.

      – А как вы заплатите? – спросил я.

      – Я? Это обязанность приора, но… да, я согласен, задание щекотливое. Я добавлю от себя десять марок и рулон шелка. – Директор перевел взгляд на Жору и добавил: – Это на всю команду. Не каждому.

      Навык Красноречие повышен до 3

      – Хорошо, где крысы?

      Леон протянул нам связку ключей. Предмет назывался «Ключи от помещений ткацкой фабрики».

      – Приходите на фабрику ночью. Когда все будет сделано, возвращайтесь за наградой. Успехов.

      Солнце уже клонилось к закату. Время в игре шло в четыре раза быстрее реального, у нас было около часа до начала квеста. Мы побродили вокруг фабрики. Она стояла на окраине города, рядом протекал искусственный канал, куда из цехов сливались отходы, получаемые при окрашивании тканей. Дальше шла городская стена и выход в прилегающий парк, затем начинались предместья и сельские районы, а дальше – открытые пространства, где, судя по надписям на карте, можно найти большие приключения. Наш городок находился в северо-западной Луарции недалеко от границы с Иктонской унией.

      Начало смеркаться. На фабрике прозвенел звонок, из центральных дверей потянулись шеренги ссутулившихся мастеровых в одинаковых серо-голубых комбинезонах, женщины носили чепцы и платки, мужчины предпочитали кепки и войлочные шляпы. Лица были уставшие, покрытые пылью. НПС расходились по домам. На улицах города служащие зажигали газовые фонари.

      Наступила ночь. Ограничения безопасной зоны сняты. Игроки могут сражаться между собой. Ночью безопасная зона находится только в локациях вашей фракции и в гостиницах (тавернах).

      Мирная дневная музыка сменилась ночной темой, зазвучали низкие протяжные ноты. Донесся приглушенный лай собак.

      – Наш выход, – сказал я, обнажая шпагу.

      Мы вошли в здание. Сейчас здесь было сумрачно, станки казались затаившимися монстрами. Я вспомнил, что гибель персонажа выкинет меня из игры на целые сутки, и почувствовал, как вспотели ладони.

      – Надо было взять какой-нибудь фонарь, – сказал