Обнаженная в зеркале. Джордж Сильвестр Вирек

не разорвал на ней платье.

      – Нет никакой необходимости, – спокойно заметила Стелла, – рвать платье, которое так легко снимается…

      Одним быстрым движением она расстегнула несколько застежек. С волнующим шорохом платье упало на пол. Насмешливо и выжидающе Стелла смотрела на Адама.

      Он медленно принял необходимую позу – как на рисунке 96, но тут раздался стук в дверь. Адам быстро поднялся из неудобной позы, испытывая одновременно и раздражение, и облегчение, оттого что ему не пришлось доводить представление до конца.

      Разумеется, их потревожил вездесущий Феликс.

      – Прибыли наши коктейли, – спокойно сказала Стелла, неторопливо надевая платье.

      – Проклятый Феликс! – проворчал смущённый профессор.

      Стюард молча подал коктейли; держался он скромно, хотя в глазах светилось любопытство. Возбуждение Адама полностью прошло. Ни второй, ни третий коктейль не смогли вернуть ему прежний пыл.

      – Мой бедный друг, – заметила Стелла, когда Феликс удалился, – не думай, что твои маленькие хитрости, которые ты почерпнул из книг, могут заинтересовать или возбудить меня. Ты напоминаешь мне одного знакомого, Гвидо, с которым я впервые встретилась на юге Франции…

      – Что за Гвидо?

      – Гвидо де Лузиньян, король Иерусалимский и Кипрский.

      – Мы называем его Ги, – вставил Адам и добавил с нескрываемым сарказмом. – Он тоже был одним из твоих поклонников?

      Стелла улыбнулась.

      – В то время как французские рыцари, устав от своих жен, отправились на поиски Святого Грааля и темнокожих арабских красавиц, Ги де Лузиньян «поддерживал огонь в их очагах». Рыцари пытались обеспечить целомудрие своих жен с помощью различных хитроумных приспособлений…»

      – Пояс целомудрия?

      – Именно. Однако они не позаботились о том, чтобы уничтожить всех мастеров. Отмычка, которой обладал Ги, пользовалась огромным спросом в каждом замке. Везде он был желанным гостем, и завоевал репутацию искусного любовника, поскольку изучил тайные любовные ритуалы Востока из книги, которой снабдила его одна из стареющих любовниц.

      – Это была эпоха ревнивых мужей, супружеской неверности, бродячих менестрелей, – заметил Адам, довольный своей образованностью.

      Стелла кивнула.

      – Миннезингеры разносили славу о Ги от замка к замку. Он чуть не умер от удара в Париже. Но судьба готовила ему другое.

      Альмарик, король Иерусалимский, был глубоко опечален. Бог не дал ему сына. Его дочь Сидония была настолько же внешне безобразна, насколько и целомудренна. У нее были кривые зубы и косоглазие. Несмотря на это, приданое – Королевство Иерусалимское – привлекало многих претендентов на её руку, включая французских рыцарей при дворе Альмарика. Однако принцесса всех холодно отвергала. Опасаясь, что королевство может быть потеряно для Франции, рыцари вызвали самого выдающегося любовника своей страны.

      – И Ги согласился?

      – Если бы тогда существовали фотографии, Ги, возможно,