Вампирские сюжеты. Рассказы, повести, стихи. Влад Волков

подковой чёрных усов губы, заклинающие старинное зелье.

      Медитативно водил он серебряной ложечкой в этой жиже, совершая движения по кругу. Со временем этот ритм менялся, когда он переходил на более низкий тембр, читая последующие строки. Иногда доводил до волнительного водоворота, иногда замедлялся, а металлическим изделием водил совсем у стенок, по окружности позолоченной чаши.

      – Блебсахта Волх Нлаа Нлан.

      Ннимг Хар Таг Нэйзарнт!

      Йир Зтат Гыла Хлал Ктао Лхаем,

      Йиг Нглхар Йим Нлан Зарг Млаа Тне

      Его дыхание было медленным и глубоким, транс медитации постепенно заканчивался, однако вокруг ровным счётом ничего не менялось. Изувеченные трупы всё также валялись в ритуальном кругу, полная белёсая Луна отражалась в сосуде с алой жидкостью на винной основе, тихий ветер шевелил листву деревьев, сдувал пыль с могильных плит и заигрывал с его нарядом. Не только с его, лоскуты искромсанной и изодранной ножом одежды убитых молодых людей ветер уже давным-давно разбросал здесь всюду, придаваясь шалостям средь пустырей, склепов и захоронений.

      Мужчина под плащом одет оказался в чёрную рубашку с поблёскивающими, вероятно даже серебряными, застёжками и запонками. На шее у него был аметистовый крупный кулон на сверкающей цепочке. Испив настоявшееся зелье единым большим глотком, стараясь не думать о мерзостном вкусе того, что только что саморучно приготовил, он оставил чашу перед собой, где на дне в красных каплях остались лишь размокшие листья и травы – все твёрдые и крупные компоненты, отдавшие свои силы в жидкую смесь.

      Вскоре его пальцы снова сжали ритуальный крупный нож, которым и были произведены все эти убийства. Он, прикрыв глаза, сжал его за рукоять пальцами обеих рук, выставив лезвием от себя. Тыльной стороной этой диковинной красивой рукояти, он коснулся своего лба, произнеся громогласно «Ате», и медленно вёл вниз по прямой линии, скользя по носу и губам, по подбородку, по горлу, вниз, между рёбер, остановившись всего на пару сантиметров ниже пупка. Сосредоточившись там, он тем же тембром продрожал голосом «Малкут!».

      Тыльная сторона рукояти в этом месте долго не задержалась. Она поползла обратно той же дорогой, но на груди мужчины, в месте солнечного сплетения, пальцы потащили кинжал уже перпендикулярно, ровно к плечу, остановившись недолго до края.

      – Ве-Геб-У-Ла! – раздался его голос в той же манере, а руки потащили ровной прямой линии рукоять кинжала тыльной стороной теперь к противоположному мужскому плечу, застыв нам на симметричной точке.

      – Ве-Гед-Ю-Ра! – сказал он, а пальцы повезли кинжал обратно, но теперь замерли по центру груди. Как раз в той точке, где обе прочерченные невидимые линии составляли иллюзорный крест.

      – Лэй-О-Ла-Им! – наиболее громко и наиболее низким голосом проговорил этот мужчина каббалистическим названиями, лишь сейчас открыв свои глаза.

      Я их не видел, но ощущал всем своим сосредоточенным телом шорох тонких ресниц, разомкнувшихся после некой прелюдии