Когда грустят горы. Седагет Керимова

сающей над ними снежной шапкой Шахдага.

      Эта вершина, как и другие горы Большого Кавказа – не просто элемент пейзажа. Это значимый для любого уроженца тех мест ориентир – не только географический, но и житейский. Местное население не отделяет себя от гор – оно сроднилось с ними, сплелось в едином существовании. Не случайно сборник называется «Когда грустят горы». Ведь эта книга – не только о людях, но и о горах, которые для кусарцев нечто неизмеримо большее, чем просто декорации их жизни.

      Описания характеров у Седагет Керимовой отличаются такой же меткостью, как и описания местности. Мы видим характерные типажи в различных житейских обстоятельствах во всех ее рассказах, но особенно сильно ощущается это свойство ее пера в автобиографическом романе «Пропавший дневник». Как живые встают перед глазами очень разные люди – взрослые и дети, мужчины и женщины, щедрые и скупые, храбрые и трусливые, открытые миру и погруженные в себя… Кто-то показан крупным планом, кто-то – вскользь, но и этого хватает, чтобы составить о нем мнение.

      Каждая глава, фактически, выхватывает из общего фона, словно луч прожектора на сцене, жизнь той или иной семьи – соседей и земляков главной героини. Несмотря на то, что повествование в романе идет от лица девочки – подростка, автор по большей части избегает прямых оценочных суждений, предоставляя читателю самому делать выводы о взаимоотношениях героев и их моральных качествах. И подкидывает для этого массу деталей и подробностей, написанных живым, ярким, образным языком. Вместе с тем каждая глава, так или иначе работает и на общий замысел – показать взросление главной героини, ее переход от детства к юности.

      Легкий флер ностальгии – по покинутым местам или по минувшим временам – окутывает все произведения (рассказы, роман и пьесу), вошедшие в сборник.

      Время, пожалуй, можно назвать одним из главных героев в романе «Пропавший дневник». Читатель буквально окунается в эпоху, очерченную, как правило, редкими, но показательными деталями. Подростки подрабатывают на совхозных полях, и это ничуть не зазорно – наоборот, привлекает возможностью заработать деньги самостоятельно. У одной из девочек отец – инвалид Великой Отечественной войны. В кинотеатре идет индийский фильм «Господин 420». Школьницы мечтают о модных свитерах. И так далее…

      Наиболее ярко дух того времени передан в главе, рассказывающей о покупке телевизора. Этот еще непривычный на тот момент предмет стал, хотя и ненадолго, своего рода «очагом», вокруг которого в доме главной героини целое лето подряд регулярно собирались родственники и соседи. Автор с теплотой пишет о том, как перед каждым «сеансом» устраивались чайные посиделки, на которые гости приносили домашнюю выпечку и другие вкусности, как долго люди обсуждали увиденное после просмотра… Телевизор в те годы сплачивал людей, и никто не мог вообразить, что со временем он же станет одной из причин отдаления их друг от друга.

      Наряду с ностальгией по временам детства в произведениях Седагет Керимовой громко, во весь голос, звучит мотив ностальгии по родине. К примеру, в рассказе «Чарли», где речь идет о лезгине, осевшем в Германии.

      Иногда тоска по родине сгущается до самых темных, пронзительных красок, как в пьесе «Холодное солнце», где показана судьба Ярмета, который после окончания Великой Отечественной войны освободился из фашистского плена, но так и не вернулся в родное село, навсегда обосновавшись в Турции. Вроде и близка родина, рукой подать – да не достичь ее… И даже визит в отчие края в преклонном возрасте ничего не изменит – все кончено, жизнь прошла вдали от родных мест.

      А иногда тоска по прошлому показывается лишь мимоходом, глазами ребенка, у которого и путито жизненного за плечами – всего ничего, но он уже понимает, что новое, вытесняющее собой старое – это не всегда хорошо, хотя зачастую неизбежно. Например, от имени Азгар, главной героини романа «Пропавший дневник», автор высказывается о новой для того времени и тех мест тенденции – обносить дома высокими каменными заборами. Это непривычно для девочки, которая привыкла видеть зеленые улочки родного городка в обрамлении пышных садов. Ветви плодовых деревьев, перевешиваясь через низенькие плетни, радовали играющих на улице детей спелыми плодами, а жители домов, в свою очередь, могли наблюдать за тем, что происходит на улице. А между садами в плетнях были прорезаны калитки – настолько соседи доверяли друг другу. В эту же тему – и брошенная мимоходом фраза о том, что в те времена в Кусарах никто не запирал входных дверей – такое просто не было принято. Но вот выстроен первый каменный забор, и вскоре почти каждый житель это го городка сочтет своим долгом отгородиться от соседей, запереться в своей «раковине». Читателю, как и самой Азгар, этот забор видится не столько реальным нагромождением речных камней, сколько аллегорией разобщенности, которая потихоньку начинает поглощать жителей тех мест…

      Рассказывая о житье-бытье своих героев, Седагет Керимова филигранно встраивает их дела и заботы в более широкую канву – историю лезгинского народа, показывая это через сказки, легенды, обычаи и традиции. Даже школьные будни, работа на совхозном поле или поход с друзьями на Шахдаг оказываются так или иначе связаны с историей родного края.

      Ее произведения