Распятие души украинца. Побеждённые. Анатолий Владимирович Козинский

он подспудно почувствовал, что сёстры и мать внимательно слушают и ждут продолжения рассказа истории его жизни.

      – Да, но во взаимоотношениях полов существует ещё секс, как ты к нему относишься? – вопрос исходил явно от Любаши. Её младший брат представил симпатичное личико сестры, которая, хитро прищурив глаза, ждала ответа.

      – Девочки такой вопрос должны задавать своей маме, – хотел, было, он перевести стрелки от себя. Ответ по – существу у него был. Но чувствовал он себя неудобно потому, что, не совершив особой вины, был грешен.

      Ни о какой любви в те печальные времена Владимир и непомышлял:

      – Поеду к этим бандеровцам, буду мстить всем подряд, –  обжигая сердце, горячим пламенем невосполнимой утраты, пульсировала в его воспалённом  мозгу  одна и та же мысль. В эти дни Ирина от Владимира не отходила ни на шаг.

      – Ты что хочешь быть похожим на этих тварей? Пусть ими занимается закон и держава. Пока она у нас, слава богу, имеется. Тебя же там могут укокошить, как беззащитного котёнка и мяукнуть не успеешь. Допустить этого не могу. Люблю я тебя – этакого безрассудного, бедного дурилу. Собирайся, поедем жить вместе ко мне в Иркутск. Я и бескрайняя Сибирь, даст бог, тебя излечим. Тогда наша общая огромная страна была действительно бескрайней. Никто не спрашивал, какой ты национальности и на каком языке изъясняешься. Но мы легко понимали друг друга, ибо были равноправными гражданами одной великой державы.

      Ирина, взяла меня за руку и уверенно повела по этим необъятным просторам нашей Родины. Я целиком ей доверился и в этом абсолютном взаимном доверии мы не могли не заметить, что я мужчина, а она женщина.

      Первый шаг в сексе между нами был сделан. Это занятие понравилось настолько, что результат искреннего наслаждения, как и положено, вскоре огласился криком, появившегося на божий свет, ребёнка. Конечно, ещё раньше любовную связь мы закрепили законными супружескими узами в ЗАГСе. Ирине вместе с сыном – полноправным Васильком, пришлось осесть в Иркутске в родительской квартире. А там, как в сказочном теремке, от переизбытка Иркиных братьев и сестёр с детьми, повернуться уже было некуда. Спасаясь от тесноты жилища, шума и крика, уже один с вещмешком за спиной шагнул я в развёрнутую в Сибири гигантскую стройку – БАМ. Строителям платили хорошо, там можно было заработать приличную сумму денег на кооперативную квартиру.

      БАМ – Байкало-Амурская магистраль это три тысячи километров непроходимой заповедной тайги. Это горы, хребты, реки, озёра и болота. Это бездорожье безлюдных мест, летом переполненных мириадами кровососов из комаров, мошкары и клещей. Зимой же здесь господствовали трескучие морозы да снежные вихри, а жилья практически никакого. Стройку правительство объявило ударно-комсомольской. Но тогдашний комсомолец, избалованный мирным временем, был совсем не похож на П.Корчагина из книги Н.Островского «Как закалялась сталь». К тому же «целина», армия и флот, искусственные моря и гидроэлектростанции, строительство