Защитник. Анна Каролина

раскрывает ладонь, на которой лежат несколько светло-желтых таблеток:

      – Прими две.

      – Это бензодиазепины? Рогипнол?

      – Просто прими.

      Он проглатывает таблетки, запивая только что открытым пивом. Не отрывая губ от горлышка бутылки, спрашивает:

      – Что это был за кретин?

      – Он живет за несколько домов отсюда. Я думала, он нормальный, болтали с ним пару раз на улице.

      – Чертов клоун!

      Ясмина наклоняет голову, проглатывает таблетку и скользит к кухонному островку, ступая, как балерина. Делает пируэт, бросается на мраморную столешницу, извивается и эротично обнимает ее.

      Николас садится на диван, откидывается на спинку. Хотел бы он расслабиться так же, как сестра, стать таким же сумасшедшим. Все-таки они вместе лежали в утробе, давились одними и теми же околоплодными водами. Но генам до этого, похоже, нет никакого дела, общая у них только внешность. Смуглая кожа и темные волосы от итальянца-отца, стройные фигуры – от матери. Они всегда выглядели моложе своих лет, и Ясмине это всегда нравилось. Но Николаса это не радовало. Кому охота, чтобы его всю жизнь считали миленьким мальчиком?

      Ясмина подходит к нему с миской фундука, ставит ее на стол, отодвигает его ноги, чтобы освободить себе место на диване, берет орех и ковыряет его кухонным ножом. Николас вздрагивает от одной мысли, что у нее может соскользнуть рука.

      – А щипцов для орехов у тебя нет?

      – Где-нибудь валяются, но и так сойдет. Ой! – Из свежего пореза на ладони начинает сочится кровь.

      Ясмина морщиться и подносит ладонь ко рту.

      – Давай сюда. Я попробую.

      Ясмина протягивает брату нож, Николас кладет орех на стол и ударяет по нему рукояткой. Орех отлетает в сторону и катится по полу.

      Выругавшись, он откладывает нож в сторону, неверными шагами идет на кухню и начинает рыться в ящиках. Среди поварешек и венчиков находит щипцы для орехов:

      – Держи.

      Ясмина берет щипцы и раскалывает скорлупу. Спрашивает брата, хочет ли он орех, но пол вдруг ускользает из-под ног. Кажется, что они плывут на пароме среди высоченных волн. Он расставляет ноги, чтобы держать равновесие, раскидывает руки:

      – На «Титанике». Мы на «Титанике».

      – Что ты несешь? Иди сядь.

      – Ты что, не видишь? Все качается.

      Ясмина усаживает его на диван:

      – Да, ты прав. Мы тонем, тонем…

      Они разражаются хохотом, но все быстро проходит, когда «Титаник» переворачивается.

      – Что это за таблетки?

      – Что надо, гарантирую. – Она скрещивает два пальца.

      Ну и хрень! Николас кладет голову на колени сестре, чтобы справиться с приступом головокружения. Ждет, что вот-вот преодолеет очередную жизненную веху. Тридцатник. Еще чуть-чуть, и можно праздновать. Он тянется за телефоном и проверяет время – 23:37. Бросает взгляд вверх, на сестру, но та спит с приоткрытым ртом, откинувшись на спинку дивана. Отлично. Теперь ей не о чем беспокоиться. До двенадцати осталось всего двадцать минут.

      Разве что-то