Скромные бродячие музыканты. Макс Фетт

Анжела – художница. Ирония – ее псевдоним. Отображает скрытые смыслы ее собственного я. Кажется. Человек от мира творчества, здесь таких много. Даже Зигмунд Тейн частенько заглядывает. Разве Летающая голова не говорила вам про таких?

      – Конечно же, несравненная Летающая голова упоминала про это, – сказал Галош. – Мой коллега, по всей видимости, попросту удивлен виду обыкновенного человека на контрасте, столь значимых фигур нечистивой прослойки общества, – Черт поднялся со стула и, подойдя к гостям, шепотом сказал:

      – Далеко не все тут значимые фигуры, – он снова отпил. – Некоторые приперлись сюда по праву рождения или плюс один к кому-то. Впрочем, отставим. На самом деле я хочу вас кое о чем попросить.

      – Да-да?

      – Прямо сейчас замолчите и прислушайтесь.

      Оба музыканта навострили слух. Отовсюду доносились крики, стоны, смех, всхлипы, где-то хлестала плеть, кто-то от хохота стучал ногой по полу, сотрясая окружающих.

      – Чего вы не слышите?

      – Предположу, что среди всего празднества нет самого главного – музыки! – тотчас ответил Галош.

      – Действительно так. В связи с тем я хотел попросить вас заполнить эту брешь.

      Не успел он договорить, как Галош ловким движением перекинул аккордеон на грудь.

      – С превеликим удовольствием! – он хотел было объявить о номере, но его прервал Черт:

      – Не торопитесь. Вам потребуется сцена.

      Он щелкнул когтями и тут же корни из пола стали заворачиваться в небольшой пятачок, где без лишних затруднений могли поместиться два музыканта. Галош с широкой улыбкой забрался на самодельную сцену. Шло повременил.

      – Извините, но у меня не получится выступить для вас.

      – Отчего же? – спросил Черт.

      – В последнем нашем посещении таверны мою флейту сломали об чью-то голову. Не мою, – зачем-то добавил Шло.

      Черт задумчиво прогладил черную бородку и схватился за свой рог. Дернул раз, два и остроконечный нарост с сочным треском отломился. Когтями, словно в песке он проделал отверстия: одно сквозное вдоль всего рога и одиннадцать по всей длине. Продул их и протянул инструмент музыканту.

      – Эту флейту точно никто не сможет сломать. Попробуйте сыграть.

      – На этом? – удивленно спросил Шло.

      – Если вы ещё раз зададите тупой вопрос, я оторву второй рог и воткну вам в висок, – пояснил Черт. – Да. Сейчас попробуйте что-нибудь наиграть.

      Шло попытался сглотнуть, но было нечем – рот напоминал пустыню. Черт протянул наполненную черепушку.

      – Крови девственника? Горчит, правда, немного.

      – Не-а, нет. Спасибо.

      Пальцы Шло быстро встали на нужные отверстия. Губы приблизились к мундштуку. На выдохе из флейты высвободился приятный мягкий звук. Шло смутился и попытался наиграть простую мелодию, коей разминаются флейтисты. На любом другом инструменте она бы звучала одинаково и, вероятнее