Видоизмененный углерод. Такеси Ковач: Видоизмененный углерод. Сломленные ангелы. Пробужденные фурии. Ричард Морган

планет, не стал исключением. Все, от нематериальных голографических плакатов, висящих на фасадах старинных зданий, до уличных торговцев с коммуникационными устройствами на плече, похожими на механических ястребов или огромные раковые опухоли, все что-то продавали. У тротуаров останавливались машины, и к ним устремлялись щедрые доступные тела, вальяжно прислоняющиеся к дверям и начинающие торговлю. Так, наверное, происходило с тех самых пор, как появились машины, к дверцам которых можно прислоняться. Над тележками со съестным поднимались струйки дыма и пара. Салон лимузина был изолирован от звука и коммуникационных передач, но даже сквозь стекло чувствовался шум города, пронзительные голоса зазывал и модулированная музыка, насыщенная инфранизкими частотами, воздействующими на подсознание покупателя.

      В Корпусе чрезвычайных посланников учат преодолевать человеческую природу. Сначала нужно увидеть сходство, скрытую перекличку, что позволит хоть как-то сориентироваться на новом месте; ну а потом можно искать отличия, изучая мелкие детали.

      На планете Харлан население состоит из потомков славянской и японской рас, хотя при желании и за соответствующую сумму можно получить любую этническую вариацию, выращенную в резервуаре. Здесь же были лица всех цветов кожи и разных генотипов: я встречал высоких, угловатых африканцев, широколицых узкоглазых монголоидов, бледных скандинавов. Один раз даже увидел девушку, похожую на Вирджинию Видауру, но она быстро затерялась в толпе. Все торопились, спешили по своим делам.

      Неуклюже.

      Эта характеристика мелькнула в сознании, словно та девушка в толпе. Нахмурившись, я ухватился за неё и присмотрелся повнимательнее.

      На Харлане уличная жизнь обладает каким-то обнаженным изяществом: бережная экономия движений и жестов кажется непривычному взгляду своего рода хореографией. Я вырос на Харлане, поэтому вспоминал об этой особенности толпы только на других мирах.

      На Земле я не видел ничего подобного. Бурлящая человеческая активность за окнами лимузина напоминала чем-то пенистую струю, возникающую между двумя близко идущими лодками. Прохожие проталкивались и протискивались вперед, резко замирали на месте и пятились назад, пытались обходить скопления людей, но слишком поздно, когда уже не оставалось времени для манёвра. То и дело внутреннее напряжение вырывалось наружу, взлетали вверх подбородки, распрямлялись мускулистые тела. Два или три раза я видел признаки зарождающейся потасовки, правда, их мгновенно смывал непрерывный, клокочущий людской поток. Казалось, на улицы щедро брызнули феромональным[1] раздражающим средством.

      – Кёртис, – сказал я, бросив взгляд на бесстрастный профиль водителя. – Вы не могли бы на минуту отключить блокировку коммуникаций?

      Посмотрев на меня, он едва заметно скривил губы.

      – Разумеется.

      Откинувшись назад, я снова сосредоточил взгляд на том, что происходило на улицах.

      – Я не турист, Кёртис. Наблюдая, я

1

Феромонал – половой аттрактант, пахучее вещество, выделяемое насекомыми для привлечения особей противоположного пола. – Здесь и далее прим. пер.