Тайны Кипеллена. Дело о запертых кошмарах. Смеклоф

к вечеру заметно усилился и стал жутко холодным, а в соприкосновении с промокшей юбкой так и вовсе давал неземной эффект ускорения. Темный осенний вечер набросил на город холодный покров, не оставив о прекрасном солнечном деньке ничего кроме воспоминаний. Фонарщики ездили по улицам на помеси стремянки с колесницей и зажигали фонари. А палые листья, попадавшие в пятна света, казались отлитыми из меди и золота.

      Ввалившись в дом и наскоро поздоровавшись с хозяйкой, что-то колдовавшей на кухне, я стремительно кинулась к лестнице на занимаемый мною второй этаж, более всего желая переодеться и согреться. Окрик хозяйки настиг меня уже на середине лестницы.

      – Алана! – кругленькая, морщинистая, словно печеное яблоко, пани Флося оторвалась от плиты и, подхватив со стола какую-то коробку, догнала меня.

      – Что это? – я с подозрением воззрилась на свой любимый шоколад.

      – Кто-то оставил на перилах у двери, – доверительно сообщила хозяйка, – на карточке написано, что для тебя.

      Я озадачено приняла коробку из рук старухи и вперилась в карточку: «Панне Алане. Прекрасная работа. Б. В.»

      – У-у-у… – наверное, в этот момент мое лицо настолько утратило человеческие черты, перекосившись в приступе бессильной ярости, что хозяйка шарахнулась от меня обратно к плите.

      А мне неимоверно захотелось запустить злополучную коробку в стену.

      – Этот паршивец, этот гаденыш, этот… этот… У-у-у, ненавижу! Как он посмел! Прекрасная работа, конечно! Других не делаем! – я замолчала одолеваемая страшной мыслью, что Вильк узнал меня и теперь мстит за покалеченную ногу и перекроенную карьеру.

      Постояв несколько секунд на лестнице и посопев, как сердитая кошка, я раздраженно потопала наверх.

      Ввалившись в свое скромное жилище и, первым делом, избавившись от мокрой юбки, зарылась в шкаф и через минуту вынырнула оттуда с широкими холщовыми штанами в руке. Любимая ещё со времен школьного общежития одежка – целиком и полностью плод моих швейных усилий. Уж больно хотелось доказать маме, что я не бесталанна в нелегком портняжном деле. В итоге после месяца мучений стала обладательницей несуразных холщовых портков, которые наверняка пришлись бы впору гному, но никак не тощей девице пяти с половиной футов росту. Результат моих упорных трудов оказался чересчур широк в поясе и обладал куцыми штанинами, оканчивавшимися на пять дюймов выше щиколотки. Но в целом штанцы вышли мягкими и удобными и вполне годились для домашней работы, посему я просто стянула их в поясе тесемкой.

      Пока переодевалась и разводила огонь в очаге, моя ярость немного поутихла, и всё воспринималось значительно спокойнее. Дали работу? Сделаем! За то нам и деньги плачены будут. Приличные, между прочим, если верить Врочеку. Утащили рисунок? Вернем, никуда не денемся! Даже если для этого придется прогуляться в спальню Бальтазара Вилька и сунуть руку к нему под матрац… а шоколад съедим! Зря, что ли, Вильк на него свои кровные потратил? Шоколад дорогой, такой нечасто себе позволяю, растягивая каждую коробку до последнего. А тут такое счастье, да на халяву. На халяву, оно, как известно, и уксусом