«Крысиный остров» и другие истории. Ю Несбё

но это плохие парни.

      – Если выстрелишь, я тоже выстрелю, – сказал я.

      Тихо. Наверное, поэтому он опустил винтовку и поднял голову. И увидел нацеленный на него пистолет. Он не сводил с него глаз, пока мы вслушивались в рев мотоцикла, который немного погодя стих, когда мотоцикл, вылетев через ворота на дорогу, умчался прочь.

      Я опустил пистолет. Не знаю почему, но крошечная частичка меня хотела, чтобы он пристрелил их. А я потом пристрелил бы его.

      – Вертолет будет через четыре минуты! – объявил лейтенант. – Те, кто собирается улетать, – приготовьтесь!

      Я слушал его вполуха, потому что сейчас, стоя на крыше небоскреба и готовясь к прощанию, думал о другом. О том, что в ту ночь мне хотелось выстрелить. О том, как я хотел, чтобы обстоятельства дали мне шанс стать таким, каким я, как мне казалось, не был. О том, что я уже не знаю, кто я. Я смотрел на счастливчиков, прислушивающихся к тарахтению вертолета, высматривал у них в глазах муки совести. Если они и были, то я их не видел.

      Мы собрались в гостиной, пока Даунинг с Ларсеном осматривали оставшиеся помещения.

      У нас был один тяжело раненный, с их же стороны один – дежурный – был убит и еще четверо ранены.

      – Ему надо в больницу, – сказал Чанг о нашем раненом.

      Его подстрелили через дверь.

      – Херня, мы же договорились, что не будем никого вмешивать, – возразил Толстяк.

      Судя по всему, его мучила боль в промежности.

      – Но… – начал Чанг.

      – Забей, полицейские на хвосте нам не нужны, – отмахнулся Толстяк.

      – Отвези его в больницу, – велел я.

      Толстяк повернулся ко мне. Физиономия у него раскраснелась от гнева.

      – И это говорит тот, кто отпустил одну из этих отморозков.

      – Смысла убивать ее не было. Она все равно сбежала бы.

      – Мы здесь, чтобы наказать, Адамс. А ты просто ищешь свою дочь и для этого пользуешься нашей помощью. Оно бы и ладно, но не хрен тогда изображать за наш счет доброго самаритянина. Расскажи-ка Симону, что эта девка не заслужила пули.

      Я посмотрел на Симона. Повар, полноватый, с мягким голосом, добрыми глазами и заразительным смехом. Да, мы и смеялись тоже. К Симону и его родным тоже наведались бандиты с мертвой Юстицией на шлемах. Они стреляли гранатами из базуки, и за несколько секунд дом охватил пожар. Жена и сын с ожогами по-прежнему лежали в больнице, и никто не знал, выживут ли они.

      – Что скажешь, Симон? – спросил я. – Лучше было бы, если б Толстяк ее убил?

      Симон долго смотрел на меня.

      – Не знаю, – наконец ответил он.

      – Поможешь Чангу отвезти Рубена в больницу?

      Симон кивнул.

      В гостиную вошли Даунинг с Ларсеном.

      – Нашли кого-нибудь? – спросил Толстяк.

      Они не ответили. А на меня старались не смотреть. Остатки надежды во мне умерли.

      Эми лежала в подвале, на грязном матрасе. Они заперли ее в прачечной, которая, похоже, не использовалась. Не для того, чтобы Эми не убежала, а чтобы спрятать тело. Я уставился на нее. Сердце мое остановилось. Мозг лишь регистрировал происходящее. Если она не умерла