Шесть алых журавлей. Элизабет Лим

не радовалась! Руки она держала за спиной, словно что-то прятала… Хорошо бы, если кинжал. Заметив меня, она быстро встала.

      – Гуйя! – воскликнула я, чуть ли не выталкивая ее за дверь. – Беги к моему отцу! Скажи ему, что Райкама…

      – Сиориамма…

      Больше она ничего не успела сказать. Ее горло неожиданно сжалось, глаза закатились, все тело обмякло. Гуйя свалилась на пол и потеряла сознание.

      Тамбуские демоны! У меня оставались считаные секунды до прибытия Райкамы.

      Я попыталась растрясти Гуйю, но ничего не вышло. Кинжала при ней тоже не оказалось – лишь горстка чего-то, что напоминало черный песок. Вероятно, уголь для окрашивания волос и ресниц, иными словами – ничего полезного.

      Я развернулась и прошла глубже в спальню. На столе лежали сотни бумажных журавлей. Я подкинула их в воздух.

      – Оживите и помогите моим братьям!

      По моему приказу они задрали острые клювы и захлопали бумажными крыльями. Уже через секунду они полетели стрелой к двери под предводительством Кики.

      Птички окружили Райкаму, но с тем же успехом они могли быть комарами. Она подняла руку, и в ее сердце вспыхнул ослепительный свет. Тогда все мои журавли безжизненно попадали на пол, как груда камней.

      В воздухе осталась только Кики, и она тут же спряталась за моими волосами. Крылья маленькой птички до того сильно дрожали, что я почти слышала ее страх.

      – Значит, у тебя все же есть магия, – сказала мачеха, загоняя меня в угол. – Без нее все было бы намного проще.

      Ненависть придала мне сил. Я что было духу кинула в нее деревянный горшочек, оставленный Сэрю.

      Но Райкама поймала его одной рукой. Затем положила горшочек на ладонь, и тот засиял в центре. По бортикам поползли тенистые змеи и обвились вокруг моей шеи.

      Я застыла, напрягшись всеми мышцами. Змеи парализовали меня и сжимались все крепче и крепче, пока с моих губ не перестал срываться даже хрип.

      – Остановитесь, – выдавила я. – Отпустите… их…

      – Хочешь что-то сказать? – желтые глаза мачехи засияли. – Тогда будь осторожна со словами. Покуда этот горшочек на твоей голове, за каждый звук, что слетит с твоих уст, один из твоих братьев умрет.

      Райкама приподняла мое лицо за подбородок, заглядывая в глаза. Я ожидала, что она рассмеется над моей беспомощностью, но мачеха никоим образом не выдавала эмоций.

      – Отныне у тебя нет прошлого. Ты не будешь писать или говорить о нем. Никто тебя не узнает.

      Райкама надела горшочек мне на голову. Деревянные бортики закрыли глаза и нос. Я хотела закричать, но ее проклятие сработало быстрее моего голоса. Меня окутала тьма.

      Глава восьмая

      Я очнулась на мягкой земле, лицом к пустым небесам. Щеки и лодыжки щекотала высокая трава, холодный ветер пронизывал до самых костей.

      Я заняла сидячее положение, тяжело дыша.

      Это не дом… Я оказалась на вершине холма. Дворца нигде не было, а на месте Гиндары простиралось море. Оно окружало меня