Я остаюсь!. Ирина Зырянова

не сдерживал своей радости Алексей.

      – Это значит, что я подумаю, – ответила Ирина, выводя Коронка.

      Когда девушка скрылась в конюшне, Алексей вскочил на Буяна и пустил его галопом.

      – Она сказала, что подумает! – крикнул Алексей, поровняв коня с трибуной, обращаясь к отцам двух семейств.

      Всеволод довольно улыбнулся.

      – Отлично сын. Ты сегодня делаешь успехи по всем фронтам.

      – Вы здесь вообще о чем? – нахмурил брови Борис, не понимая ситуации…

      Глава 9

      День Х

      Субботний день выдался солнечным, как по заказу, что не могло не радовать организаторов скачек, жакеев и зрителей, которым понадобились зонты для защиты от солнца, а не от дождя, поскольку, всю неделю до этого всю Воронежскую область погрузил в слякоть грозовой фронт. Разморенные пеклом дамы, обмахивались веерами и благодарили бога, за традицию надевать на скачки шляпки. Ипподром гудел. Борис, был напряжен до придела, и еще до начала забега, то и дело поглядывал на жюри, нервно теребя свой ус. Когда же на поле вывели лошадей с восседающим на их спинах жокеями, гул на минуту стих, и вновь обрушился на ипподром с большей силой.

      Всеволод взялся вывести Буяна на поле. Всю дорогу до стартовых кабинок, он давал сыну ценные советы.

      – Я все понял, – не выдержал Алексей, – мы же не раз проходили этот поворот.

      – Да, – не успокаивался Всеволод, – но тогда не было столько конкурентов.

      Другие жокеи, при виде Алексея, посмеивались над ним, прогнозируя ему слететь с лошади на которой не было жесткой уздечки с удилами. Но, Алексей не обращал на них внимания. Он понимал, что вольная лошадь может выжать из себя куда больше, чем забитая и испытывающая постоянную боль.

      Старт был дан, и взоры всего ипподрома устремились на вырвавшихся из кабинок лошадей. Ликование зрителей волной прокатилось по трибунам.

      Ирина, молча, сидела по правую руку от отца. В отличии от сдержанной дочери, Борис, как и его друг, не сдерживали своих эмоций, то и дело соскакивая с трибун.

      После прохождения первого круга в лидеры вырвались три лошади. Они шли впритирку, и порой казалось, столкновение неминуемо. Переживая за свою пару, Ирина опускала глаза, и вновь возвращалась на поле, поддаваясь на эмоции своего отца.

      На последнем круге, рыжий жеребец, начал уступать свои позиции, и в лидерах осталось два непримиримых гнедых конкурента.

      – Уступи дорогу! – крикнул разъяренно жокей, не проигравший не единой скачки за сезон.

      Алексей не удостоил его своим ответом, на что тот хлестнул в порыве гнева лошадь конкурента. Буян, от неожиданной боли, чуть не встал на дыбы, потеряв в скорости. Но поняв, кто его обидчик, вновь поравнялся с лидером. Возмущенный скорым возвращением конкурента, жокей передернул удела своей лошади. Волна нестерпимой боли, мелкой дрожью прокатилась по мускулистому телу жеребца, от чего он присел на задние ноги, уступив конкуренту победу в забеге .

      – А, это была твоя бо-о-ль-шущая ошибка! – крикнул Алексей, резко вырвавшись вперед.

      Наблюдая как Буян, гордо без надрыва пересекает финишную