Светлая сторона полуночи. Анжела Кристова

что же ты?! – обратилась она к мальчишке. – Полезай! Иначе ты останешься на остановке.

      Мальчишка посмотрел. Раздался его срывающийся, совершенно потерянный тонкий, очень жалкий голосок:

      – Это не мой автобус…

      Мужчина, что любезно уступил Алене свое место на последней ступеньке, недовольно буркнул:

      – Девушка! Поднимайтесь! Мне же нужно тоже войти, а не только вам.

      Алена испуганно глянула на мальчугана. В голове пронеслось: «это ведь последний на сегодня автобус».

      Мужчина, что все также стоял на земле, раздраженно ухватил ее за полу куртки, шагнул прямо на нее, вдавливая девушку в переполненный салон.

      – Шагай, давай, – недовольно буркнул. – Чего застыла?!

      Алена вырвала куртку, протолкнулась мимо мужика и спустилась на остановку.

      Двери автобуса захлопнулись, и они с мальчишкой остались на остановке лишь вдвоем. Алена полезла в сумку.

      – Вот, держи мой телефон. Звони! – отдала ребенку трубку.

      Мальчишка, шмыгнув носом, принялся стягивать с пальцев варежку.

      «Мороз», – тревожно напомнила себе Алена.

      Варежку парнишка уронил, она за ней сама нагнулась. Варежка была вся в комьях снега, мокрая, задубелая внутри. Ребенок, смаргивая слезы, тыкал в экран смартфона пальчиком, видимо, не попал правильно, так как трубка разродилась недовольным женским голосом. Испугавшись, мальчик дал отбой. Начал снова набирать… Снова мимо. И тут мальчишка поднял на нее глаза, все мокрые от слез.

      – Не получается, – он громко икнул. Дернулся всем телом и уронил на землю телефон. Тот звякнул и…

      Алена ахнула. Разбился! Нет, не разбился, но потух…

      – Вот, черт, – сорвала свою перчатку, принялась рассматривать и пробовать включить мобильник, а мальчишка вновь, как заревет:

      – Простите, тетенька! Я уронил его…

      – О, Господи! – уже психуя откровенно, молвила Алена. – Не реви, пожалуйста! Куплю себе другой! Не реви, кому сказала! – прикрикнула она, и мальчишка тут же сжался, затрясся весь, и снова как-то безнадежно зарыдал. И тут Алена поняла – он сильно испугался.

      Они остались тут одни. Она и он – чужой, расстроенный, потерянный ребенок.

      Трубка мигнула светом, это телефон включился. Алена облегченно перевела дух.

      – Говори номер твоего отца.

      – Семь, пять, четыре, пять, пять…, – заплетаясь языком начал диктовать мальчишка.

      Прошел гудок, но оказалось, они снова ошиблись номером, ответила им опять женщина, а не мужчина.

      – Может, маме позвоним?

      – Нет, – тревожно выдохнул малыш. На вид ему было лет семь – восемь. Куртка зимняя, добротная, шапка, яркий красный шарф, ботинки, на спине рюкзак и варежки на резинке. Как смешно! Было бы, если бы не так все было грустно…

      Алена глянула на часы, время позднее. Странная семья у пацаненка! Зимний вечер на дворе, а тут ребенок один, без взрослых.

      – Мамин номер ты не знаешь? – на всякий случай решила уточнить. – А твой телефон потерян.

      Парнишка кивнул