Ибупрофен. Булат Ханов

с ампутированными ногами, по слухам, компенсацию не выплатили. Технику безопасности нарушил. И ничего, что все ее нарушают.

      – Мы не скотина, мы возобновляемый ресурс, – заключил Заман. – У них все на цифрах: закупка техники и материалов, зарплаты, издержки, углеродный налог, сбор за утилизацию. А нас они чморят, чтобы цифры красивее стали.

      В конце очередной смены к рабочим пристал скользкий тип. Нарядный, будто на свадьбу собрался. Клетчатая рубашка с короткими рукавами, солнечные очки в нагрудном кармане, светло-голубые, как небо, джинсы, начищенные ботинки. Каска белая, без единой царапинки. Лицо не загорелое и банка кваса в руках.

      Таких ненавидишь с первого взгляда.

      – Парни, помощь нужна.

      – Мы не из вашего отряда, – ответил Заман.

      – И что?

      – Слушайте, – сказал Шавкат, – вы нам не бригадир, мы вас впервые видим. Исполнять приказы кого попало мы не обязаны.

      Шавкат так устал, что брякнул первое пришедшее на ум. В голове сломался рычажок самоконтроля.

      – Берега попутал? – незнакомец скорее удивился, чем разозлился. – Сейчас линолеум поднимут, поможете.

      На шум явился Бахрам.

      – Что за сход? О, Роман Аркадьич, здравствуйте.

      – Здорово, бригадир. Борзеют твои подчиненные.

      – Воспитаем, Роман Аркадьич. Так понимаю, работа есть?

      – Еще как есть. С минуты на минуту линолеум прибудет. Твоим охламонам задача – по лестнице рулоны скатить и в коридоре бросить. С остальным мои ребята завтра разберутся.

      – Так, дармоеды, смена не окончена. Живо за дело!

      Бахрам отрядил на помощь Роману Аркадьичу четырех человек – Шавката, Замана, Баходира и Сайфутдина. Они потащились наверх.

      Погрузчик доставил линолеум на специальный выступ между четвертым и пятым этажом. Рулонов оказалось всего шесть, зато масса с лихвой окупала количество. Когда Шавкат и Заман на пару оторвали один из рулонов от поверхности, кости заскрипели. Сердце, легкие, желудок – все будто скользнуло вниз и хлопнулось на кишки.

      – Сколько весит? – прохрипел Заман.

      – Сто пятьдесят! – улыбнулся Роман Аркадьич.

      Кое-как спустили рулон с поддона на лестничную площадку и покатили по ступенькам на четвертый. Там и прислонили к стене. Баходир с Сайфутдином сделали то же самое.

      Отдышались.

      Повторили.

      – Ещё чуть-чуть! – ободрил начальник и отхлебнул кваса.

      Заткнись, гнида. Заткнись же, а.

      Последний рулон как прирос к месту.

      – Шавкат, тебе жить надоело? – спросил Заман. – Отойди оттуда.

      Шавкат, не заметивший, как очутился на краю поддона, осторожно посмотрел за кромку. Пара шагов отделяла строителя от полёта на мешки с бетоном и штукатуркой, на доски и кирпичи, на упаковки керамической плитки с причудливыми узорами. А случится что-то недоброе? Открепись поддон от лестничной площадки, в последнее путешествие Шавкат полетит с товарищем. Погибнут из-за несчастного линолеума. А упырь в белой