Excommunicado. Ди Темида

но проигрыш с «Лэндли Фармасьютикалс» меня как-то не вовремя опрокинул. Сегодня я вернулась в партнёрство ни с чем, и морально готовлюсь теперь к линчеванию от Беккера, главы и моего начальника по совместительству.

      Ещё эти колкие и мнимо-сочувствующие взгляды коллег сейчас в офисе, часть из которых постоянно перемывает мне кости, не преминув заметить, что я работаю в этой фирме якобы только из-за отца – представляю, какие теории они строят теперь и какие делают ставки на моё дальнейшее пребывание здесь в связи с его кончиной. Другая же часть пытается льстить, создаёт видимость дружеского общения, но в целом здесь нет никого, с кем я могла бы, ни о чём не думая, хотя бы спокойно выпить кофе за обедом.

      Не скажу, что сильно нуждаюсь в признании коллективом и другими юристами или же в дружбе – сейчас я, наоборот, стремлюсь к постоянному уединению, следуя принципу «и один в поле воин», но здоровую атмосферу всё-таки в офисе видеть бы хотелось.

      Махнув ладонью, чтобы завершить эти молчаливые рассуждения с самой собой, я вдруг вспоминаю о Кейт – единственной оставшейся подруге из университета, с которой продолжала общаться все эти годы. Она здорово поддержала меня в моей депрессии, но мы не виделись последние месяцев шесть, так что, дав себе обещание позвонить ей сегодня вечером, я решаю захлопнуть папку – случившееся не повернуть вспять, и ничего нового я всё равно в документах не увижу.

      Надо выйти прогуляться, может, даже дойти до пекарни в соседнем здании: осознаю, что ничего не ела весь день.

      У выхода из кабинета я сталкиваюсь с начальством – главный партнёр Адам Беккер, тучный мужчина в летах, смотрит на меня исподлобья сквозь сиреневого оттенка стекла очков-половинок.

      – Джейн, – услышав это, я поджимаю губы в ожидании прилюдного линчевания, но он лишь мрачно продолжает: – Зайди ко мне после обеда, поговорим об апелляции «Лэндли».

      Я невольно распрямляю плечи – экзекуция откладывается, и недрогнувшим голосом отвечаю:

      – Конечно, сэр. Я как раз хотела выйти за кофе. Вернусь и сразу к вам.

      Он удостаивает меня лишь коротким кивком и грузно проходит дальше по коридору.

      Выйдя на улицу, не могу удержаться от того, чтобы не вдохнуть тёплый весенний воздух полной грудью. Подобные сентиментальности обычно не по мне, но сейчас хочется насытить лёгкие кислородом, словно в последний раз. Словно так станет намного проще.

      Пока иду, цокая набойками по нагретому асфальту, до пекарни, перебираю в голове фразы, которые скажу Беккеру, чтобы как-то оправдать свой провал. Выстраиваю их в единый диалог, перечисляю про себя возможные варианты его ответов, возвожу оборону… Тренировка, давно ставшая привычной, – она позволяет сейчас отвлечься от проблем в жизни, сосредоточившись только на сегодняшней ситуации на работе и будущем разборе полётов с начальником. Позволяет не думать об отце и сквозящей дыре внутри.

      Да и я люблю быть подготовленной, даже если понимаю, что чаша весов склонится не на мою сторону.

      В этой задумчивости и полемике с собой, я не замечаю,