История бродяги. Отложенное раскаяние. Таня Смитт

 Настя не обратила внимания на мое подавленное состояние, ее только обрадовало мое раннее возвращение, и она потянула меня гулять. Я кое как отбрыкался от настойчивой подруги и достал из кухонного пенала бутылку коньяка. Анастасия что-то говорила мне, и в ее интонации я уловил слезливые ноты, но я привычно отключил звук, заглатывая алкоголь прямо из горла. Когда бутылка опустела, я рухнул на пол и обведя глазами расплывающиеся предметы, сообщил своей милой, что охота продолжается. Она ничего не поняла, недовольно фыркнула и скрылась в гостиной. Некоторое время она чем-то шуршала на письменном столе, после чего заметно повеселевшая снова показалась в дверях. Я переставал внятно соображать и только тупо следил за ее перемещениями по квартире. Наконец она присела рядом со мной и протянула мне какие-то распечатанные листочки.

      «Что это? – нашел я в себе способность произнести короткую фразу»

      «Это то, что ты давно обещал сделать для меня, – ласково улыбнулась подруга и вложила в мою руку шариковую ручку. – ты обещал…»

      Я забыл даже то, что говорил минуту назад, а то, что я обещал когда-то Насте и вовсе начисто вылетело из моей головы. Я пьяно кивнул и откинулся на стену.

      Настя снова подсунула мне листочки и прошептала на ухо: «Обещания нужно выполнять, любимый…»

      После этого в моей голове образовалась небывалая легкость, и я провалился в сон.

             Мое возвращение к реальности сопровождалось беспощадно гудящей головой и оглушающей тишиной, навалившейся сразу со всех сторон. В первую минуту я решил, что оглох, но прислушавшись, сумел различить какие-то звуки, очень напоминающие жужжание комаров. Собрав остатки сил, я со скрипом поднялся и поплелся в кухню за водой. Оказавшись возле мойки я только что сообразил, что до сих пор не слышал Настиного щебета, с которого обычно начинался любой день.

      «Милая! – прохрипел я и про себя усмехнулся. На месте Насти я не стал бы отзываться на такой страстный призыв. Настя тоже решила не отзываться из чего я сделал вывод, что милой наверно нет дома. Подставив голову под ледяную воду, я немного пришел в себя и обрел способность оценивать действительность. Когда мои глаза привыкли к яркому свету, я заметил лежащие на столе листочки, аккуратно облаченные в прозрачную папку. Я наугад вытянул один из них и не с первого раза прочел, что отныне моя квартира является собственностью гражданки Урбановой Анастасии Вячеславовны, полученная ею в результате подписания сторонами акта дарения. Далее следовали десять пунктов, которые я читать не стал, поскольку меня больше насторожили печати и подписи, облепившие бланк государственного образца.