Дневник Маленькой Королевы. Людмила Владиславовна Ударцева

На каждом уроке слушала не отвлекаясь, спала всего по пять часов, чтобы успеть перечитать учебники, и была уверена, что на уроках меня хвалят искренне. А они нажаловались повелителю.

      Как только потекли слёзы, мои руки оторвали от лица, и мокрой кожи коснулась бумага. До меня не сразу дошло, что он сделал. Сначала я застыла в неверии, потом, подпрыгнув от злости, повернулась к нему. Повелитель стоял позади меня и, не стесняясь совершенной подлости, читал заколдованное письмо на гербовой бумаге сильфийского королевства.

      – Вы мне солгали! – выкрикнула я, не сдерживая воинствующего настроя.

      – Угу, – согласно хмыкнул, не отвлекаясь от чтения. Предугадав мои намерения, выставил руку, чтобы я не смогла достаточно приблизиться и выхватить МАМИНО ПИСЬМО, пока он его не дочитал.

      Вспыхнувшей ярости мешал установленный ректором внутренний запрет, иначе я опалила бы негодяя красным пламенем, выдыхая его как настоящий дракон. Жаль не получилось, только привкус с дымком на языке почудился. Вместо опаляющего эффекта дракона я какое-то время изображала недавно упомянутую рыбку, открывала и закрывала рот, не находя, что сказать и думала, взять бы чайный столик и навернуть им повелителя. Очнулась, когда ножка стола, оказавшегося в моих руках, отлетела при столкновении со спиной мучителя. А он продолжал читать, как будто ничего особенного и не происходило.

      Бесправная и обманутая я села на пол и заревела в голос.

      – Плохо, – сказал он с безразличным спокойствием. – Твоя мать пишет, что твой отец согласился на трёхдневный визит. Значит, вестник о согласовании встречи скоро прибудет.

      – Не-е-ет, – протянула я. – Это хорошо! Пусть мама узнает, кому пишет письма! – со всем злорадством, количество которого и не вообразить, утирая слёзы рукавом, я смаковала каждую угрозу, рождённую моим обиженным разумом, – Ох, и не любит мамочка непорядочного поведения! Даже не представляю, что будет…

      – Обсудим сделку? – последовало от повелителя, после недолгого размышления.

      – А есть что-то равнозначное Вашему проступку?!

      – Твои условия? – поинтересовались у меня.

      Я встала прямо перед ним и задрала голову, чтобы видеть его лицо. Он выпрямился во весь рост, специально сложил руки на груди, усложняя задачу достать и пришибить его одним только карающим взором.

      Мебели в моём будуаре насчитала на десяток скандалов. Я пока плакала, мысленно успела примерить пару лёгких резных стульев на его спину, остановилась на бесполезной кушетке. Что ж, видимо, наступил её черёд.

      Карябая пол ножками, а уши громким звуком, пододвинула её и встала, глядя ровно в глаза Даромиру, терпеливо ожидавшему ни приговора – очередного развлечения за мой счёт. Его показное безучастие меня не остудило. И не смягчила, возникшая было, мысль, что он как наделил властью, от которой руки зачесались, а душа, вдруг, возликовала, так и приземлит, если много запрошу. Я жаждала отмщения, и позволение так скоро свершить возмездие сильно вдохновляло