Сочинения. Романы, повести и рассказы. Иллюстрированное издание. Федор Достоевский

и женскому полу. Рисунок, значит. Мужской пол все больше в бекешах пишется, а уж по женскому отделению такие, брат, суфлеры, что отдай ты мне все, да и мало!

      – И чего-чего в ефтом Питере нет! – с увлечением крикнул младший, – окромя отца-матери, все есть!

      – Окромя ефтова, братец ты мой, все находится, – наставительно порешил старший.

      Раскольников встал и пошел в другую комнату, где прежде стояли укладка, постель и комод; комната показалась ему ужасно маленькою без мебели. Обои были все те же; в углу на обоях резко обозначено было место, где стоял киот с образами. Он поглядел и воротился на свое окошко. Старший работник искоса приглядывался.

      – Вам чего-с? – спросил он вдруг, обращаясь к нему.

      Вместо ответа Раскольников встал, вышел в сени, взялся за колокольчик и дернул. Тот же колокольчик, тот же жестяной звук! Он дернул второй, третий раз; он вслушивался и припоминал. Прежнее, мучительно-страшное, безобразное ощущение начинало все ярче и живее припоминаться ему, он вздрагивал с каждым ударом, и ему все приятнее и приятнее становилось.

      – Да что те надо? Кто таков? – крикнул работник, выходя к нему. Раскольников вошел опять в дверь.

      – Квартиру хочу нанять, – сказал он, – осматриваю.

      – Фатеру по ночам не нанимают; а к тому же вы должны с дворником прийти.

      – Пол-то вымыли; красить будут? – продолжал Раскольников. – Крови-то нет?

      – Какой крови?

      – А старуху-то вот убили с сестрой. Тут целая лужа была.

      – Да что ты за человек? – крикнул в беспокойстве работник.

      – Я?

      – Да.

      – А тебе хочется знать?.. Пойдем в контору, там скажу.

      Работники с недоумением посмотрели на него.

      – Нам выходить пора-с, замешкали. Идем, Алешка. Запирать надо, – сказал старший работник.

      – Ну пойдем! – отвечал Раскольников равнодушно и вышел вперед, медленно спускаясь с лестницы. – Эй, дворник! – крикнул он, выходя под ворота.

      Несколько людей стояло при самом входе в дом с улицы, глазея на прохожих; оба дворника, баба, мещанин в халате и еще кое-кто. Раскольников пошел прямо к ним.

      – Чего вам? – отозвался один из дворников.

      – В контору ходил?

      – Сейчас был. Вам чего?

      – Там сидят?

      – Сидят.

      – И помощник там?

      – Был время. Чего вам?

      Раскольников не отвечал и стал с ним рядом задумавшись.

      – Фатеру смотреть приходил, – сказал, подходя, старший работник.

      – Какую фатеру?

      – А где работаем. «Зачем, дескать, кровь отмыли? Тут, говорит, убивство случилось, а я пришел нанимать». И в колокольчик стал звонить, мало не оборвал. А пойдем, говорит, в контору, там все докажу. Навязался.

      Дворник с недоумением и нахмурясь разглядывал Раскольникова.

      – Да вы кто таков? – крикнул он погрознее.

      – Я Родион Романыч Раскольников, бывший студент, а живу в доме Шиля, здесь в переулке,