Где? – Неважно. Когда? – Все равно. Ирина Зелинская

Солнце заглядывает сюда нечасто, а потому со времен великого Росси архитектура компенсирует этот недостаток крашенной во все оттенки желтого штукатуркой.

      Кира сидела в Аничковом саду, прислушиваясь к шуму, долетающему с Невского проспекта. Раз в неделю они с подругой встречались здесь, чтобы погулять по городу или вместе отправиться к Кире домой на Васильевский остров. Традиция завелась у них еще года четыре назад, когда они занимались во Дворце творчества юных олимпиадной математикой, чаще, естественно, прогуливая, чем занимаясь. С тех пор место встречи не менялось. Вот и сегодня Кира ждала здесь Боженьку, как любила называть себя Екатерина Георгиевна.

      – Здравствуйте, возлюбленный мой Кирунчик! Как Вы поживаете, что нового? – рыжий Боженька поглотил ее в широких объятиях, звеня кулонами и побрякушками на всех частях тела и одежды – еще один способ эпатажа, восходящий к бытовому безумию и вырывающийся за пределы какой-либо субкультуры.

      – Здравствуй, свет солнца моего, Катюнчик! У меня печальная новость, я буду плакаться тебе в жилетку, но чуть позже. А пока пойдемте-ка на скамеечку, я все подробно тебе расскажу, – высокий стиль традиционно затухал после ритуального приветствия, а обращение на «ты» и «вы» менялось в зависимости от ситуации.

      – Готова тебя выслушать. Что же приключилось?

      – У меня в группе на подготах появился мальчик, с хвостиком, в косухе.

      – Предчувствую, что Паша будет недоволен.

      – Так. Не перебивай меня, – Кира набрала воздуха в грудь, как перед долгой тирадой.

      – Я вся внимание. Вещай.

      – Так вот… – и далее прозвучал подробный рассказ о том, как она узнала о Феде, как потом встретила его на лекции и как думала о нем несколько дней к ряду.

      – Ну, я так поняла, что это практически твой идеал: хвостик, косуха, очки.

      – Нет, очков нет.

      – Книжки это исправят.

      – Злая. Ты же понимаешь, что это условность. Очки – признак интеллигенции, косуха – музыкальных приоритетов, хвостик – определённой жизненной позиции…

      – Да-да-да. Было уже. Привет Паше, кстати.

      – Нетушки. Паша знает, что он не является моим «объектом вожделений» и что я люблю его как брата.

      – Помню. Он чуть не повесился, когда об этом узнал.

      Кира вздохнула, но было совершенно очевидно, что судьба Паши ее нисколько не интересует. Начитавшись романов и стихов, она воспринимала все происходящее как сюжет. И чем больше в нем было интриг и переплетений, тем интереснее становилось.

      – Поехали чай пить, у меня есть вкуснейшие ништяки – бабушка пироги печет. Заодно Керуака тебе почитать дам. Я добила его и теперь собираюсь лечить свой лексикон Маркесом, поскольку изобилие сленга портит мой высокоинтеллектуальный образ.

      – Едемте! – воскликнула Катюнчик, с энтузиазмом шлепнув по бедрам ладонями.

      Подруги отправились к выходу из сада, освободив на радость мамам с колясками еще одну