Will. Чему может научить нас простой парень, ставший самым высокооплачиваемым актером Голливуда. Марк Мэнсон

Уилл?

      Я тут же отозвался:

      – Да, пап?

      – Сбегай-ка к мистеру Брайанту да притащи мне сигарет.

      – Есть, сэр!

      Он протянул мне пять долларов, и я отправился в магазинчик на углу. Тогда мне было, может, лет десять, но дело было в 1970-е, и родители могли посылать детей за сигаретами.

      Я помчался по улице прямо к мистеру Брайанту, без остановок. Совершенно запыхавшийся – идеальный солдатик.

      – Здрасте, мистер Брайант, папа послал меня к вам за сигаретами.

      – Здравствуй, Уилл, – сказал мистер Брайант. – Их сегодня не завезли. Передай папуле, что они будут завтра. Я отложу для него блок.

      – Хорошо, спасибо, мистер Брайант. Я передам.

      И как хороший солдатик, я отправился домой. На обратом пути я встретил Дэвида и Дэнни Брэндонов, которые как раз раздобыли новую странную игрушку – мячик «Нерф». Это был мячик, но мягкий.

      Тут бы любой солдат остановился.

      Игрушка была обалденная – меня потрясла изобретательность этого невероятного предмета. Им можно было играть зимой, и пальцам не будет больно, если поймаешь! Его можно упустить, он прилетит тебе в лицо, и ничего! Одна минута превратилась в пять, пять – в десять, десять – в двадцать… Внезапно Дэвид и Дэнни остолбенели. Они неотрывно смотрели мне куда-то через плечо.

      Я обернулся и похолодел. По центру улицы прямо на меня рассерженно шагал папуля в расстегнутой рубашке.

      – ТЫ ЧЕМ ЗАНИМАЕШЬСЯ?

      Дэвида и Дэнни как ветром сдуло. Я принялся оправдываться:

      – Папа, мистер Брайант сказал, что сигареты не завезли…

      – ЧТО Я ВЕЛЕЛ ТЕБЕ СДЕЛАТЬ?

      – Папа, я знаю, но…

      – КТО ГЛАВНЕЕ?

      – В каком смысле?..

      – КТО ГЛАВНЕЕ?! ТЫ? ИЛИ Я?

      Мое сердце было готово выпрыгнуть из груди, голос дрожал:

      – Ты, папа…

      – ПОТОМУ ЧТО, ЕСЛИ ГЛАВНЫХ ДВОЕ, ПОГИБНУТ ВСЕ! ТАК ЧТО, ЕСЛИ ТЫ ГЛАВНЫЙ, НЕ ЗАБУДЬ МЕНЯ ПРЕДУПРЕДИТЬ, ЧТОБЫ Я С ТОБОЙ СЧИТАЛСЯ!

      Его ноздри трепетали, жилка на левом виске бешено пульсировала, взгляд прожигал мое хрупкое десятилетнее тельце насквозь.

      – Когда я отправляю тебя на задание, вариантов всего два. Первый – ты выполняешь задание. Или второй – ТЫ УМЕР. Понял меня?

      – Да, папа.

      Папуля схватил меня за шкирку и потащил домой.

      Я считал, что не заслуживал порки. Я считал, что не заслуживал большую часть порок в моем детстве – мне казалось, что это несправедливо. Я не был таким ребенком, которого надо было пороть. Я изначально старался угодить. Дэвида Брэндона надо было пороть. Мэтта Брауна надо было пороть. Но если я бедокурил, то обычно по рассеянности – забывал что-нибудь или витал в облаках. Я думаю, телесные наказания в детстве лишь убедили меня в том, что я плохой.

      Постоянный страх на протяжении всего детства отточил мою чувствительность к каждой детали моего окружения. С очень раннего возраста