Четвертый лишний. Владимир Колычев

не светил настольной лампой в глаза. Начал без всяких предисловий и задавал вопросы до тех пор, пока Трофим не разговорился, дальше следак только слушал, мотая себе на ус.

      – Вышел к ограде, никого, повернул к воротам, смотрю, Слава там со своей женой.

      – С вашей бывшей женой, – уточнил Волынцов.

      – А это имеет какое-то отношение к делу?

      Оказывается, следователь даром времени не терял, успел собрать сведения о Трофиме и составить представление о нем. Слава наверняка поделился своими подозрениями на его, Трофима, счет.

      – Если только отдаленное. – Следователь зачем-то потрогал родинку на своем носу.

      – Это как? – спросил Трофим, хотя намек он понял. Или ему показалось, что понял. Очевидно, по мнению Волынцова, он должен был отомстить Славе за свое унижение отвергнутого мужа, но выбрал долгий обходной путь, сначала убил одного своего друга, затем другого и только потом подобрался к третьему. Глупость какая-то, чушь несусветная, но почему же следователь так серьезно смотрит на него?

      – Следующий на очереди у вас Кислицын, я правильно понимаю?

      – На очереди у меня?

      – А я сказал у вас? – как будто удивился Волынцов.

      – Вы озвучили свои мысли, – кивнул Трофим. – И начали с меня.

      – А с кого надо было начать?

      – С очереди. Кто-то же поставил нас в очередь, о которой вы говорили.

      – Говорил. И знаю… Вы в очереди четвертый.

      – То есть я создал эту очередь?

      – Ваш друг почему-то в этом уверен.

      – Значит, он уже не мой друг.

      – Да, но умереть он должен как ваш друг. Четыре друга, один в земле, другой в морге, уже известно, кто следующий на очереди.

      – Кислицын следующий на очереди. Но вовсе не потому, что он увел у меня жену. Если бы я хотел ему отомстить, я бы с него и начал.

      – Тогда бы вы возглавили список подозреваемых.

      – Замечательно! Я такой хитрый, я такой коварный… я такой изобретательный, наконец! А Илью Муратова убил так топорно. И в крови испачкался, и к Славе вышел, вместо того чтобы спрятаться…

      – Даже самые хитроумные планы рассыпаются из-за незначительных мелочей.

      – Значит, орудие убийства я спрятать догадался, а спрятаться сам – нет?

      – Ну спрятались бы вы, а дальше? Нашли бы труп, нашли бы и вас.

      – Да, но орудие убийства вы не нашли!

      – Орудие убийства небольших размеров…

      – Орудие убийство исчезло вместе с убийцей, а он ушел какой-то тайной тропой. А я двинулся к воротам, потому что мне скрывать нечего!..

      – А очередь?.. Кто создал очередь, в которой погибли уже двое?

      – Не знаю.

      – Кто отравил Евсюкова? Если его, конечно, отравили, – на всякий случай уточнил следователь.

      – Не знаю.

      – Кто убил Муратова?

      – Не знаю. Но его убил тот же человек, который убил и Евсюкова.

      – И создал очередь, – добавил Волынцов.

      – То есть я?

      – Мне понятен ваш сарказм,