Та, что подарила сына. Марина Кистяева

личной жизни политиков, финансистов и общественных деятелей она не интересовалась. Юля вообще не интересовалась чьей-либо личной жизнью. Не вмешивалась в чужие дела и предпочитала, чтобы и её не трогали.

      В одном она не ошиблась точно – взгляд мужчины выдерживала она с трудом.

      – Здравствуйте, Юлия.

      – Здравствуйте, Демьян Валерьевич.

      – Узнали? – чуть заметная ироничная усмешка тронула его губы.

      – Конечно.

      Юлия, чувствуя себя нашкодившей школьницей в кабинете директора, положила руки на колени и с силой их сжала. Хорошо, что собеседник этого не видел. По крайней мере, она на это рассчитывала.

      Вот теперь у неё ладони вспотели.

      Тарисов смотрел прямо. Его взгляд всё меньше и меньше нравился Юле. На теплоту она не рассчитывала, её и не могло там быть. Скорее, готовилась к обычному, едва ли не равнодушному деловому тону. Его там тоже не было.

      Была… злость, ненависть?

      Господи, но откуда?

      Она, наверное, видит не то. Определенно.

      – Это к лучшему. Тогда мы сразу с вами перейдем к делу. Не будем терять время. Ни я, ни вы.

      Тарисов, точно он был владельцем кабинета, взял верхнюю папку и протянул её Юле.

      Та осторожно приняла её, не спеша раскрывать.

      Такое чувство, что в той папке находилась её погибель. Какой-то компромат.

      Но на Юлю не может быть компромата! Тут, наверное, служба безопасности с ней поспорила бы, сообщив, что каждому человеку есть, что предъявить.

      – Что тут? – негромко спросила девушка охрипшим голосом.

      В горле запершило, захотелось пить. Юля ни за что не попросит воды у Тарисова.

      Только не у него.

      Он вызывал у неё полное отторжение. Очень опасный человек, не скрывающий своих возможностей. Он их воспринимал, как нечто само собой разумеющееся.

      Такие топчут начищенными ботинками сотни судеб, не замечая этого. А если и заметят, остаются совершенно равнодушными.

      – Тебе лучше взглянуть.

      Резкий переход на «ты» не остался незамеченным Юлей. Сердце ёкнуло, а брови вскинулись кверху, на лице отразилось удивление. Это удивление в свою очередь не осталось незамеченным мужчиной, потому что он снова сцепил пальцы в замок. В отличие от Юли, на его лице не дрогнул ни один мускул.

      Переход не сулил Юлии ничего хорошего.

      Теперь она в этом не сомневалась.

      – Что вам от меня надо, Демьян Валерьевич? – ещё тише спросила она, слегка наклонив голову и тяжело дыша, не замечая, как холодный взгляд далеко не равнодушных глаз спустился с её лица на грудь.

      – Раз ты не хочешь сначала изучить документы, после прочтения которых наш разговор принял бы более конструктивный диалог, я озвучу причину нашей встречи. Я хочу, чтобы ты продала мне Сергея.

      Юля заморгала часто-часто, ничего не понимая.

      – Сергея?..

      Если бы литературное выражение «режущий взгляд» вдруг приобрело реальную форму, её покромсали бы на куски. Снесли голову.

      Атмосфера в комнате изменилась. Резко.

      Если