Седая оловянная печаль. Зловещие латунные тени. Ночи кровавого железа. Глен Кук

он заплатит мне лошадьми. И самых нахальных я отправлю на живодерню – пусть с вас там шкуру сдерут.

      Не знаю, зачем я это сказал. Полная чушь, разумеется. Они не приняли мои слова всерьез. Интересно, почему при виде лошади я всегда глупею.

      – Питерс, вы здесь?

      Я начал волноваться: слишком многие уже погибли.

      – Я здесь, – отозвался он из дальнего угла.

      Там было темно, поэтому я старался передвигаться осторожно, хоть и не допускал, что Питерс замешан в злодеяниях.

      – Проклятый Снэйк, наверное, все время тратил на возню с красками. Он месяцами не убирал здесь. Посмотри, что делается.

      Я посмотрел. И сморщил нос. Питерс вилами бросал на стоявшую рядом тележку навоз и грязную солому.

      – Я мало что в этом смыслю, но, по-моему, навоз на поля вывозят не в это время года.

      – Отстань. Мне надо вывезти дерьмо и вычистить помещение. – Он пробормотал несколько крепких ругательств по адресу Снэйка и его предков. – А хлопот у меня и без того хватает. Почему бы тебе, Гаррет, пока свободен, не взяться за вилы и не помочь мне немного?

      Я повиновался, но, думаю, толку от меня было кот наплакал. Мне всегда везло, даже в армии: я не выполнял черной работы и не ухаживал за лошадьми.

      – Кстати, зачем я пришел. Я нашел парня, который купил украденные вещи. Мой помощник приведет его сегодня днем.

      Питерс перестал работать и пристально посмотрел на меня. Впрочем, особого впечатления мое сообщение на него не произвело.

      – Значит, кое-что ты все же делаешь. А я уж начал думать, что ты и вовсе лентяй, только мозги Дженнифер пудришь.

      – Ничего подобного. Не мой тип, – отпарировал я.

      Сержант заметил мой тон и сменил тему:

      – Ты пришел просто сообщить мне новости?

      – Нет, мне нужна ваша помощь. Мой приятель приведет еще и врача.

      – Ты хочешь, чтобы я отвлекал старика, пока докторишка будет его осматривать?

      – Я хочу, чтобы вы вышли на дорогу встретить их и объяснили доктору, что к чему, а то он, пожалуй, сбежит, не взглянув на старика. Хотя я не возлагаю на него больших надежд: без подробного осмотра трудно делать выводы.

      Питерс неутомимо загружал навоз на тележку и ворчал что-то себе под нос.

      – Когда они придут?

      Я прикинул, сколько займет дорога туда-обратно. Проволочек Плоскомордый не допустит. Он ухватит их за шиворот, в охапку – и сюда.

      – Часа два еще есть. Хорошо бы, чтоб парня больше никто не видел. Пусть это будет сюрприз.

      – Не отлынивай, – буркнул Питерс.

      Я взялся за вилы.

      – Я все устрою, – сказал он. – Но сначала надо взглянуть на старика. Там вечно что-то случается.

      – Для меня это очень важно.

      – В самом деле?

      – Может, расследование сдвинется наконец с мертвой точки и куда-нибудь да придет.

      – Ты всегда был оптимистом.

      – Вы не согласны?

      – Нет. Ты имеешь дело не с заурядными преступниками. Эти себя не выдадут, не запаникуют. Будь осторожен.

      – Я