Чтоб служба мёдом не казалась. Сергей Смирнов

после завтрака и до обеда где-то по городу шастает. (В армейской газете «На страже» о нем как-то заметка была, передает опыт молодым, классный специалист… сачок он был классный, это точно). Но для этого надо было быть очень хитрым или полным идиотом. Иной прикинется дурачком: бьют его, по нарядам гоняют, а он прикидывается, что простейшую воинскую специальность освоить не может. Полгода потерпит, а потом его, как дурака, на дурацкую работу и поставят. Типа кочегара или свинаря. Тут тоже надо не промахнуться, зреть в будущее.

      Хлеборез. Казалось бы, мечта, а не должность. При хлебе, масле и сахаре. Но вся служба в комнатенке при кухне и проходит. В самоволку не сходить – подменить некому, за пайки головой отвечаешь. Так до дембеля в столовой и сидишь. В нашем взводе планшетисты мечтали о работе кодировщика (чтобы было понятнее – что-то вроде шифровальщика). Комнатенка у него крошечная, метр на метр, застекленная, как телефонная будка. Два маленьких окошка – одно с телеграфа, другое – от радистов. Спать, конечно, можно, но сидя. Протянут в окошко листок бумаги:

      – Сигнал!

      Сигнал – это команда к каким-то действиям, ну, например, включение какой-то роты и начало боевой работы. На расшифровку – минута. Доложил, и снова кемарь. Никто тебя не кантует. Хорошо, пока молодой. А как состаришься? Ребята с твоего призыва на боевое дежурство уже не ездят, дембельским аккордом заняты или еще чем-то, а ты сиди в «стакане» – ученика только за пару месяцев до дембеля дадут, не раньше (а ученика еще научить надо!).

      И все равно хотелось из планшетистов уйти, хоть на время, чтоб полегчало. Первым в кодировщики сорвался Чижиков. Призвали его в армию с незалеченной болезнью (очень он девушек любил). Мы ему завидовали – он в городскую больницу ходил. Чижик после физкультурного техникума в армию попал, играл в баскетбол по первому разряду. И сачок был еще тот: натрет глаза кулаком, обернутым суконкой, и в санчасть:

      – Глаза слезятся, не могу стоять за планшетом!

      Посадили его в «стакан» – счастлив!

      Сашка Чуркин первым стал выделяться. Потихоньку начали ставить его «отбивать» роты, где целей мало. На очко стал ходить реже. Чувствую – будет через несколько месяцев у Сашки первая лычка. А пока обоим тоскливо. Как-то черпаки уснули, звонил мы на КП батальона: как там землячок Розенцвейг? А он отвечает, что газетки почитывает! Газетки? Нам даже письма домой на дежурстве писать не разрешали.

      Я решил, что планшетистом не буду. Но дураком прикидываться стыдно. Хитрован из меня тоже никакой. Была одна светлая мечта – податься в диспетчеры.

      Допукались! Как дембеля вместо дома отправились в тюрьму

      Боевая смена планшетного взвода – человек 15. В комнате отдыха шесть кроватей. Сыро. Спать можно ложиться только одетым, разрешалось снимать только гимнастерку (так по старой привычке назвали китель). На кроватях спали только «старики». Пока молодой, о койке и не мечтай. Падаем в проходе. Поднимаются