Тайна Соснового холма. Александра Турлякова

ногтями заросшую щеку. – Он сидел в подвале, как загнанная крыса… – Дёрнул подбородком нетерпеливо и зло. – Ещё и злится, дёргается, лезет на рожон, как ненормальный… – Глянул исподлобья в сторону, буркнул сквозь зубы: – А убить безоружного всё равно не могу… А выпрашивает… – В упор посмотрел в лицо Ингигерды. – Пусти!

      Она только сейчас поняла, что закрывает выход, может только поэтому он и стал разговаривать с ней, а не прошёл мимо.

      – Хоган? – она позвала, посторонившись в сторону, и быстро спросила, встретившись глазами с вопросительным взглядом брата: – Ты не развяжешь его?

      – Я ещё подумаю, что сделать с ним.

      Ингигерда осталась одна в дверях конюшни. Он всё равно уже не убежит, зачем надо держать его связанным? Медленно прошла вглубь, ища глазами.

      Арн сидел на старом сене, привалившись спиной к стене, от усталости скатился вбок, придавив телом связанные спереди руки. Ингигерда опустилась к нему, осторожно протянула руку, боясь коснуться светлых спутанных волос. Позвала шёпотом:

      – Арн? Арн? Ты слышишь меня?

      Он не отзывался, и тогда она смело коснулась его головы, боясь, что опоздала, не уберегла того, кого любит. Но Арн вздрогнул от её прикосновения и поднял голову, глядя Ингигерде в лицо. Долго молчал, дрожа разбитыми губами.

      – Вы? Зачем? – Попытался сесть, опираясь на руки, передвигая лопатками, поднялся по стене, прижался к ней спиной, смотрел нахмуренно. – Зачем вы… Не надо было… М-м-м… – выдохнул с болью через стиснутые зубы. – Я сам виноват…

      Но Ингигерда поймала его грязные руки, стала крутить верёвку, ища, как её развязать. Он настолько был слаб и обессилен, что не мог даже сопротивляться, смотрел остановившимся взглядом на её пальцы.

      – Сейчас… потерпи немного… Я помогу… Я не дам тебе умереть… Сейчас…

      Она справилась с верёвкой, вскочила и бросилась в дом, пробралась на кухню, дрожащими руками наливая в миску молока, оглядывалась, чтобы её не заметили домашние. Увидела Бюрн, чистящую рыбу.

      – Бюрн, покорми собаку Арна.

      – Сейчас, я дам ей потрохов. А вы куда, госпожа?

      Но она не ответила, пробралась в конюшню, торопливо и аккуратно, с заботливостью матери, ухаживающей за ребёнком, напоила Арна молоком. Потом, зачерпнув в миску дождевой воды, помыла ему лицо и руки, осторожно вытерла своим покрывалом. Всё это время Арн смотрел на неё неподвижными, как будто сонными глазами.

      – Я думала, он убьёт тебя… Арн, – поглядела ему в глаза с тоской и болью, – я так боялась за тебя…

      – Мне надо домой… – прошептал он еле слышно, и Ингигерда опустила руки от бессилия.

      – Тебе нельзя больше убегать, Хоган убьёт тебя… Он и сейчас очень злой… Арн, нельзя…

      – Мне надо…

      Она поняла, что переубеждать его нет смысла, и села рядом, прижавшись спиной к стене, как он сидел. Через момент голова его упала на грудь, посыпались грязные пряди. Он заснул, вымотанный от всего пережитого за эти дни. Ингигерда смотрела на него, впитывая каждую чёрточку бессильно склонённой