Бессмертные. Путь Крови. Евгений Андреевич Плотников

рост заставил приподнять голову, а на губах застыла лёгкая, загадочная улыбка.

      – Добрый вечер, наблюдающая Торос, – лицо Джона было бесстрастным.

      – Ваша Линия Крови в моей власти, – она улыбнулась сильнее.

      – О лучшем судье я и не мечтал, – он слегка поклонился.

      – Что, правда, то, правда. Вы направляетесь ужинать? – спросила Мира.

      – Да, – коротко ответил Джон.

      – Отлично! Я тоже. Составим, друг другу компанию, – могло показаться, что её глаза сверкнули.

      – Хорошо, – могло показаться, что чьё-либо общество его обременяет. Так и было, за двадцать лет он привык быть один, и не хотел другого. Джон стойко принял свою судьбу и встал на путь служения Крови, не сожалея о возможной жизни, а радуясь, что будет приносить прямую пользу человечеству.

      – Я всегда считала, что это Вы будете судьёй моей жизни. Вы отдаетесь работе полностью, и заслужили внесение своего имени в список полезнейших людей, – уголки её губ дернулись.

      – Поспешные выводы, – серьёзно сказал он. – Я слуга Крови, этим все сказано. Как и Вы, впрочем, – последнее было брошено слегка небрежно.

      – Джон, – бесцеремонно произнесла Мира. – Мы знакомы сто лет. Можете расслабиться – я не желаю Вас оскорбить или обидеть.

      Они спускались по лестнице. Вверх шёл поток служителей, и им приходилось, не останавливаясь, кивать головами, в знак приветствия. Наконец они преодолели спуск, и вышли в длинный коридор. Слева была голая стена, а напротив неё окно, в длину коридора. Вместо подоконника тянулась широкая клумба, засаженная различными цветами. Белые, красные, жёлтые, ядовито зелёные, разноцветные и чёрные. Одни поднимались под потолок и наклоняли свои бутоны к полу, другие цвели в сантиметре от грунта, едва успев проклюнуться. Широкие листья свисали вниз, переплетенные каким-то ползучим растением, а копья тростникового стрелочника стремились проколоть стекло.

      – Джон умер в день рождения послушника Рендела, и Вам это известно, наблюдающая Торос, – наконец произнёс Джон.

      – Как и Мира, – с грустью сказала Мира. – А вы размышляли когда-нибудь о своей судьбе? Как бы повернулась жизнь, если бы нам не выпало служить Крови?

      Джону было наплевать на свою возможную жизнь, и он не понимал, зачем думать о невозможном, когда столько работы.

      – Смысла в этом нет, как и времени на такие размышления, – ему стало не по себе от мысли, что его братья тратят время на такую чушь.

      – А я, бывает, размышляю… – она резко замолчала, но повернувшись к Джону, улыбнулась и продолжила. – Точнее я размышляю о детях. Мой организм пока способен к деторождению, но в истории крайне мало случаев, когда Кровь давала кровослужителям такую возможность, – в голосе чувствовалась грусть. Возможно, Джон и понимал её желание, но также он понимал, что начни она рожать, гильдия потеряет одного из лучших кровослужителей.

      – Три года назад Кровь решила соединить двух кровослужителей в Четырнадцатой, – с интересом