Юрий Гагарин. Первый человек в космосе. Как это было. Александр Милкус

Совсем не знаешь!

      – Успокойся, я пошутил.

      Гагарин повернулся, рванулся к Поповичу, обнял его.

      – Понимаешь, обидно такое слышать, – он говорил быстро, проглатывая слова, – очень обидно. Ведь и ты мог быть первым, и Герман, все ребята. Я же не виноват, что выбрали меня.

      За два часа до старта Попович рассказал об этом случае Сергею Павловичу.

      – Значит, обиделся? – Королёв улыбнулся. – Да, Юрий Алексеевич совсем иного плана человек. Я таких люблю… Павел Романович, стойте у этого телефона и не подпускайте меня, даже если буду ругаться. Хорошо?

      Красный телефон. Если снять трубку и сказать всего одно слово, стартовая команда сразу же прекратит подготовку к пуску. Всего одно слово – «отбой». Немногие имели право подходить к этому аппарату.

      Павел понял Королёва.

      – Хорошо, Сергей Павлович, я не разрешу вам звонить.

      Тот усмехнулся и вновь стал расхаживать по бункеру. Поповичу показалось, что когда объявили об очередной задержке на старте, Сергей Павлович направился к телефону.

      Павел преградил ему путь:

      – Вы сами приказали не пускать…

      Лицо Королёва начало краснеть. Наступила тишина, здесь хорошо знали, что характер у Главного крутой.

      По громкой связи объявили, что подготовка к пуску вновь идет по графику. Королёв сразу успокоился.

      Потом, уже в Москве, он сказал Поповичу:

      – Молодцом вел себя там, у телефона. И в космосе надо так же держаться, теперь знаю, что и его выдержишь…

      У Королёва были основания, чтобы всё остановить… И у него как у главного конструктора было такое право. Об этом эпизоде ведущий конструктор «Востока» Ивановский рассказал в нашей беседе:

      – На лифте к ракете мы поднялись вчетвером. Подошли к люку. Юрий спрашивает у нашего монтажника: «Ну как?» – «Все в порядке, "перьвый" сорт, как СП скажет», – ответил он. «Раз так – садимся». Потом была объявлена часовая готовность. Надо прощаться с Юрием и закрывать люк. Он смотрит, улыбается, подмигивает. Пожал я ему руку, похлопал по шлему, отошел чуть в сторону. Крышку люка ребята накинули на замки. Все вместе быстро навинчиваем гайки. Все! Вдруг настойчивый сигнал зуммера. Телефон. Голос Королёва:

      «Правильно ли установлена крышка? Нет ли перекосов?» – «Всё нормально». – «Вот в том-то и дело, что ненормально! Нет КП-3…» Я похолодел. Значит, нет электрического контакта, сигнализирующего о нормальном закрытии крышки. «Что можете сделать для проверки контакта? – спрашивает Королёв. – Успеете снять и снова установить крышку?» – «Успеем, Сергей Павлович». Гайки сняты, открываем крышку. Юрий через зеркальце, пришитое к рукаву скафандра, следит за нами. Чуть-чуть перемещаем кронштейн с контактом и вновь закрываем крышку… Наконец долгожданное: «КП-3 в порядке! Приступайте к проверке герметичности»… Тридцатиминутная готовность. Мы покидаем площадку…

      До старта – пятнадцать минут.

      – Как у вас гермошлем, закрыт? Закройте гермошлем, доложите, – звучит голос Каманина.

      – Вас понял: объявлена десятиминутная готовность. Гермошлем закрыт.