Влюбиться после свадьбы. Кэрол Маринелли

хотелось поговорить об этом с Авророй. Но ее подруга была очень уверена в своей сексуальности и безумно счастлива в браке. Поэтому Антониетта держала свой секрет при себе.

      – Тебе пора пожить для себя, – настаивала Аврора.

      – Согласна. – Антониетта кивнула, хотя не совсем в это поверила. – Но сначала надо дать родителям шанс простить меня.

      – Ради чего, Антониетта? – отрезала Аврора. – Сильвестр – твой троюродный брат, а они просто хотели сохранить свои деньги в семье Риччи…

      – Все равно, – прервала ее Антониетта. – Я опозорила своих родителей перед всей их родней. Я бросила Сильвестра у алтаря! Ты знаешь, каковы последствия, Аврора.

      – Да.

      Похоже, в церкви разразился жуткий скандал. Однако Антониетта этого не видела. К тому времени, когда родственники начали выяснять отношения, она уже ехала на поезде из Силибри.

      – Я скучаю по семье, – искренне сказала она. – Они не идеальны, но мне плохо без них. Пусть мы и не помиримся, но у нас останутся незаконченные дела. Даже если я увижусь с ними в последний раз, хочу попрощаться лично.

      – Ну, мое предложение остается в силе на случай, если ты передумаешь, – произнесла Аврора. – Мы с Нико хотим, чтобы Гейб отпраздновал свое первое Рождество в Силибри. – Она вытащила кусок алой ткани из чемодана Антониетты. – Красиво. Где ты это купила?

      – В Париже. – Антониетта улыбнулась и нежно провела руками по ткани. – Я купила это сразу, как только туда приехала. – Был поздний летний день, и она, написав родителям, воодушевилась перспективой примирения с ними. – Я шла по площади Сен-Пьер и заглянула в магазин тканей.

      Решив порадовать себя, она нашла среди парчи и бархата кусок алого шелка и купила его.

      – Почему ткань валяется без дела? – Аврора увидела, что шелк по-прежнему завернут в папиросную бумагу, и положила его в нижний ящик тяжелой деревянной тумбочки.

      – Можно сшить из него подушки.

      – Подушки? – Аврора была ошеломлена. – Из такой ткани надо сшить платье!

      – Да ну. Где я буду его носить?

      – В крайнем случае, тебя положат в нем в гроб, – сказала Аврора с типичным сицилийским мрачным юмором. – Ты будешь лежать в алом платье мертвая, а люди скажут: «Посмотрите, какая красавица!»

      – Давай я что-нибудь из него сошью. – Аврора была великолепной швеей и сшила бы из шелка что-нибудь красивое, но Антониетта отдала ей ткань почти неохотно.

      – Я сниму с тебя мерки, – произнесла Аврора.

      – У меня нет рулетки.

      Но, конечно, у Авроры рулетка была. И поэтому вместо того, чтобы распаковывать вещи, Антониетта встала перед подругой в нижнем белье, подняв вверх длинные прямые черные волосы, и Аврора стала ее обмерять.

      – Ты такая стройная, – заметила Аврора. – Каждая моя нога по объему такая же, как твоя талия.

      – Не говори ерунды.

      Они были лучшими подругами всю жизнь и полными противоположностями. У Авроры были волнистые кудри и пышная фигура; она была крайне