Выжившие. Алекс Шульман

лифчик, чтобы ему было удобнее чесать. Он почувствовал след от резинки на ее коже, когда провел рукой от шеи вниз к лопаткам. И он чесал ей спину именно так, как ей нравилось, потому что ему хотелось, чтобы этот момент никогда не кончался. Мама взглянула на Бенжамина.

      – Почему ты плачешь, милый?

      Бенжамин не ответил, продолжая почесывать мамину спину.

      – Что случилось?

      – Ничего, – ответил он.

      – Мальчик мой, – сказала мама. – Не надо плакать.

      И она умолкла, склонив голову.

      – Чуть ниже.

      Уголком глаза Бенжамин заметил сестричек Ларссон, они брели в сторону беседки. Здесь они остановились, оглядывая происходящее. Он чувствовал, как бьется его сердце. Он думал о рыбе, о дымящей сковороде, о коже, приставшей к поверхности сковороды. Куры смотрели на него. Они знали, что он натворил, и молча осуждали его.

      А он чесал спину мамы и не мог отвести взгляд от кур. Он не решался посмотреть на стол, боялся, что увидит там остатки обеда, поймет, что они только что поели и что мама и папа сейчас пойдут на свою сиесту.

      Глава 5

      20:00

      Бенжамин стоит у воды с букетом засохших лютиков в руке. Рядом стоят его братья. В руках у Нильса урна. Она тяжелая, так что он все время перекладывает ее из руки в руку, у него озадаченное выражение лица, словно мама застала его в постели.

      – Нужно что-то сказать, – говорит Нильс. – Или как это вообще делается?

      – Не знаю, – отвечает Бенжамин.

      – Нужна какая-то церемония или как?

      – Пожалуй, просто сделаем это.

      – Подождите, – говорит Пьер. – Мне нужно отлить.

      Он отходит на пару шагов, поворачивается к озеру и расстегивает штаны.

      – Знаешь что, – говорит Нильс. – Все-таки нужно как-то посерьезнее относиться ко всему этому.

      – Согласен. Но мне нужно отлить.

      Бенжамин смотрит на спину Пьера, видит, как струя его мочи ударяется о прибрежные камни. Он видит, как Нильс пытается перехватить урну поудобнее.

      – Хочешь, я ее подержу?

      Нильс качает головой.

      Озеро абсолютно спокойно, и Бенжамину кажется, что лес окружает его и сверху, и снизу. Он видит сразу два неба, оба светятся розово-золотым светом. Солнце садится за мощные ели. Чуть дальше в заливе покачивается на тихой воде буек.

      – Смотрите-ка, – говорит Бенжамин и показывает на буек. – Это же наш?

      Нильс осторожно почесывает комариный укус на подбородке и вглядывается в крохотную точку на горизонте.

      – Черт возьми, – говорит он, прикрывая глаза от солнца, чтобы лучше видеть. – Когда мы были здесь в последний раз? Возможно, мы поставили сеть за день до того, как все произошло. А потом тут была такая неразбериха, и мы так быстро уехали домой. Может…

      Он посмеивается.

      – Может, мы забыли вытащить сеть, когда уезжали отсюда?

      Бенжамин смотрит на буек, он довольно далеко, но все-таки достаточно близко, чтобы разглядеть его форму. У него обгрызенные края – той зимой