Кошка. Ольга Юрьевна Морозова

железом, которую Клара открыла, и мы оказались в следующем коридоре, но весьма отличавшемся от предыдущего. Это было явно искусственное строение. Стены были разрисованы картинами и богато разукрашены золотом. Вдоль коридора стояли изящные декоративные столики с вазами и свечами. Сам коридор освещался большим количеством свечных бра и люстр. Я не мог рассмотреть более подробно, потому что мы шли очень быстро. Кларе эта обстановка явно была знакома.

      Наконец мы дошли до одной двери, и Клара тихонько ее толкнула. Дверь неслышно открылась, и мы проскользнули туда. Нам никто не встретился на пути, и, очутившись в комнате, Клара, как мне показалось, облегченно перевела дух. Перед самой дверью она шепнула мне, что мы сейчас очутимся в покоях королевы, чтобы я ни о чем не спрашивал, а только отвечал на вопросы.

      Поразительное зрелище открылось моим глазам. На большой кровати полулежала женщина поразительной красоты. Тончайший пеньюар с глубоким вырезом обрисовывал контуры ее стройного тела, маленькие ножки с розовыми пятками покоились на покрывале зеленого шелка. Белокурые локоны свешивались на полную грудь, вздымавшуюся в такт ее легкому дыханию. У женщины было бело–розовое личико с чудесными голубыми глазами, маленьким носиком и пухлыми пунцовыми губками. Если бы она не вздохнула глубоко при нашем появлении, я, наверное, подумал бы, что это статуя, вырезанная из мрамора самым талантливым скульптором на свете. Я замер на пороге, не в силах сдвинуться с места. Клара отпустила мою руку и бросилась к женщине.

      – Маргарита, как я соскучилась! – Она бросилась на колени и прижалась губами к руке женщины. Потом она погрузила лицо в полу ее одеяния, и зарылась там, вдыхая его аромат.

      Маргарита погладила Клару по голове и улыбнулась.

      – Я тоже, дорогая Кларисса! Ты, я смотрю, не одна. Представь мне своего друга. Он очень хорош!

      – Я старалась для тебя, милая Маргарита. Он, правда, тебе нравится?

      – Ну, конечно, зачем я буду тебя обманывать? Как его зовут? А, впрочем, не нужно имени. Я не хочу его знать. Все равно здесь его будут звать по–другому, так что не стоит засорять голову.

      Я стоял возле двери, ничего не понимая, но переполненный любопытства. Я решил ни во что не вмешиваться, как советовала мне Клара, и потому молчал. Маргарита подняла на меня свои очи, и я почувствовал, что краснею, потому что более прекрасной женщины мне не приходилось видеть в своей жизни. Она протянула мне руку для поцелуя, и поспешил исполнить ее желание.

      – Маргарита.– Голос у нее напоминал журчание ручейка.– Нет, не говори твое имя, я не хочу его знать! Потом я сама назову тебя, как захочу.

      Я прижимался губами к ее руке. Кожа на ней была такой нежной, что мне показалось, что я вижу, как по венами физически движется кровь. Пальчики были неожиданно пухлыми, и очень заостренными, с длинными, остро отточенными ноготками, что тоже показалось мне верхом совершенства. Я поцеловал каждый розовый ноготок, и Маргарита не убирала руку. Когда я с видимым сожалением оторвался от нее, Маргарита указала мне, чтобы я сел у нее