Избранное. Таинственное исчезновение. Сборник рассказов. Денис Анатольевич Власов

бросился проверять наручные часы, стрелка возобновила мерный ход, отстукивая секунды жизни в давно минувшей эпохе. Прав оказался Ипат, дата на циферблате действительно переместилась на август #, 1812г. Олегу никогда не доводилось встречаться с потусторонним, не верил он и в рок, твердо полагая, что человек сам творит долю свою, не говоря о перемещениях во времени. Но стал сомневаться в собственных выводах после увиденной змеи, ожившей из малахита. Задумываться о том, почему судьба погладила его против шерсти в компании с Ипатом, не было времени, а на вопрос как они станут выбираться, услышал пронзительный вопль Ипата. Скитник вывалился из стога, и его жилистое туловище кубарем покатилось, путаясь в длинной рясе. Причиной такого выпада послужил укол рогатиной бедному Ипату в мягкое место. Дело в том, что фуражир подошел к стогу с обратной стороны, чтобы подцепить копну, вот и угодил с первого раза в монаха. Гренадеры всполошились, похватали оружие и подбежали к месту преступления. Олега грубо выволокли, а один расхрабрился и с лихвой осадил пришельца из будущего парой ударов прикладом штуцера. Не найдя в стоге более никого, обоих сопроводили под улюлюканье внутрь церкви, где квартировал старший офицер. Внутри собор представлял удручающую картину: развороченный иконостас с пробоинами в иконах от кучной стрельбы картечью, осквернённый испражнениями алтарь, вдребезги разбитые аналои, перевернутый престол. В углу притвора горой громоздились позолоченные оклады, свечники, купель, священные сосуды и прочая драгоценная утварь. Здесь же солдаты великой армии обустроили походный кузнечный горн, где они усердно выплавляли золотые и серебряные слитки. Все явствовало о варварской ненависти культурных европейских цивилизаторов к духу русскому. Ученики Наполеона крепко-накрепко усвоили назидание своего императора, что для победы нужно не только ненавидеть противников, но и презирать их. А дальше будет Москва с разрытыми могилами и разбитыми склепами прославленных князей в поисках сокровищ, и попранием русских святынь по приказу великого покорителя времен и народов. Статный офицер в кивере, синем сюртуке и расшитых золотом эполетах с бахромой спиной стоял в начищенных до блеска сапогах к входу и не обращал внимания на вошедших. Француз с заложенной правой рукой за спиной упражнялся в стрельбе по мишеням из ликов святых на росписи настенной. Значит, этот левша отметил Олег. Эхом разнесся под крышей собора очередной выстрел, едкий пороховой дым струился из ствола мушкета. Пуля угодила в образ святого, часть побелки с грохотом осыпалась.

      – Что ты творишь, ирод окаянный? – заохал кто-то из глубины здания.

      Пленники не сразу обратили внимание на таящегося за кафедрой на четвереньках старца в рясе. Монах опасливо выглянул из-за угла подмостков и выкрикнул надрывно:

      – Нет у меня золота боле! Иди с миром!

      Горячий молодой офицер рассмеялся задушевно и обернулся к конвоирам, словно деспотичный император с презрением к поданным. Пышные усы, залихватски подкрученные кверху, придавали галлу вид бравого солдата. Сейчас он чувствовал себя Цезарем и пришел