Эпюра. Том 1. Роман Олегович Карпинский

раз застревал в процессе укладки волос. Но несмотря на это, приходится признать, его ежедневные творения на голове каждый раз представляют что-то новое и неповторимое. Сегодня я был ему благодарен за очередное опоздание, ведь можно вздремнуть после рабочей ночи.

      В начале сессионной недели уже быть уставшим – это достижение, похвастаться которым я не мог за все четыре предыдущие сессии. И все же деньги, что платились, компенсировали всю усталость и недосып.

      Сорок минут, и геодезиста нет – это блаженство. Еще пятьдесят и закончится пара. Но тихий скрип двери разрушил мои надежды на продолжение сна. Вошел Валентин Константинович.

      Дальше продолжились самые скучные часы этого учебного дня. Румбы, азимуты, рассуждения о смысле жизни на философии – моя колыбельная мелодия на сегодня.

      Некоторые студенты приходили забирать свои работы. Некоторые из старшего поколения пытались нас научить чему-то новому, некоторые только делали вид.

      Учебный день закончился. Как я и предполагал освободился до трех. На выходе меня стерег Декарт, грызя сигарету в ожидании моего явления. Мы всегда ждем друг друга, даже если не уезжаем в одно время, то на прощанье перекуриваем. Не мешкая, я забрал пальто из гардероба и направился к выходу. Декарт сфокусировано смотрел в сторону аллеи, словно хищник выслеживал свою дичь.

      – Что там увидел, раз так смотришь?

      – Да так. Видишь манду в красной кофте? – потянул Декарт секунду другую. – Долги попросила закрыть аж с середины сентября.

            Захолодало, вихрями ветра поднималось пальто.

      – Ну и что, стандартная ситуация, в первый раз что ли такое происходит? – я достал свою зажигалку и начал чиркать колесиком.

      Декарт не был антагонистом моему коммерческому делу и за свою группу и некоторые другие брался довольно цепко, не подпуская к нему новых любителей подобного заработка. Как-то раз дошло даже до мордобоя со зверьками из старшего курса. Тогда мои кулаки тоже приняли свое участие в денежном конфликте.

      – Да понятно дело, просто денег у нее не хватает, говорит отдаст позже, – ухмыльнулся Декарт кривой губой – да вот верить шкуре такой безответственной? Рискованно же?

      –Ты вот говоришь «шкуре», а сама она как из себя?

      – Баба как баба, ничего особенного, – помялся он на месте. – Есть идеи?

      – Если не уродина, то можно ее развести на сауну, снимать зато не бу..будешь, -безуспешно я пытался прикурить, втягивая кислород.

      – На шмоньку говоришь? Эта может и отсосет еще…

      Ммм, его феня…

      – Ну это как договоришься. У меня как-то раз такое проходило. А ты как думаешь, на шмоньку получится развести?

      – На шмоньку, на шмоньку… И в правдаль может сработать, – улыбнулся Декарт, – восемнадцать уже есть, долби не хочу.

      Пока обсуждали судьбу несчастной девушки без денег, у нас обоих истлели сигареты – Декарт, похоже, уже начал курить фильтр. Он бросил окурок, едва я указал ему на это. Перемена, как и