Один поцелуй до другого мира. Анна Сергеевна Платунова

окажусь быстлее!

      – Посмотрим, – устало произнесла Ива и невольно улыбнулась краешками губ. – Сейчас, как вижу, ты явно не в форме.

      Они разошлись в стороны. Ива присела на облучок телеги, мальчишка оседлал один из тюков. Оба с недоверием поглядывали друг на друга.

      – И что, плидется тебя целовать? – с отвращением уточнил Ксандор.

      Видеть гримасу брезгливости на детском лице было забавно, и Ива не выдержала, фыркнула.

      – Чисто символически. Труднее всего совершить первый переход… Судя по записям, что мы нашли. Прежде я не делала такого…

      Ива заставила себя замолчать, удивившись тому, что разоткровенничалась. Наверное, сказывалось волнение. Замолчала, и тут же со всех сторон навалилась ночная тишина. Из лесной чащи доносились потрескивание и скрипы ветвей, похожие на стоны. Казалось, что совсем близко кто-то ходит, раздвигая кусты. Иве сделалось неуютно. У нее из оружия лишь вилы да кинжал, но тот и вовсе во внимание можно не принимать.

      – Куда они ехали? – спросила она саму себя. Не задумываясь, произнесла вслух.

      Будто в ответ на ее вопрос где-то совсем неподалеку разливисто завыл волк, а потом резко смолк.

      Ксандор, ни слова не говоря, развязал горловину одного из мешков, заглянул, засунул руку и вытянул скомканную женскую сорочку. Придирчиво ее рассмотрел и бросил под ноги.

      – Вещи. Пелеезжают, – сказал он кратко.

      – Ночью? Одни? Что за спешка?

      Ксандор не счел нужным ответить на эти вопросы. Восседал на мешке, сложив руки на груди, точно полководец, готовый отдавать приказы.

      «Впрочем, о чем это я. Он и есть полководец, готовый отдавать приказы», – мысленно хмыкнула Ива.

      Так или иначе, сидеть в телеге посреди глухого леса еще несколько часов не имело никакого смысла. Поэтому Ива отвернулась, взяла в руки поводья и хворостину, заменяющую хлыст, и задумалась. Лошадьми она еще ни разу не правила, только в книгах читала о том, как это нужно делать, и, откровенно говоря, немного побаивалась этих сильных и умных животных. Она встряхнула поводьями и, как ей показалось, бодро крикнула:

      – Шагай!

      Чалая лошадка, меланхолично объедавшая жухлые пучки травы по краю дороги, удивленно покосилась на возницу, переступила с ноги на ногу, но с места не двинулась.

      – Но!

      Она подняла хворостину, но в решительный момент пожалела лошадиную спину.

      – Подвинься! – скомандовал детский голос.

      Ксандор пихнул Иву в бок, бесцеремонно выдрал из ее рук поводья и прут.

      – Лошади как люди. Стоит дать слабину – тут же сядут на шею. Пошла!

      И действительно, лошадь с бóльшей охотой послушалась мальчишеского приказа. Ксандор правил умело, словно не в первый раз делал это. Хотя, вероятно, так оно и было. Ива покосилась на детское лицо со сведенными к переносице хмурыми бровями. Он ощутил взгляд.

      – Толжес… Хм… Ликуешь, ведьма?

      «Да! – хотела сказать Ива. – Каково чувствовать себя таким слабым и бесправным?»

      Но не успела произнести