До и После. Миражи. Талани Кросс

полусидела, прислонившись плечом к стене. На столе стояла бутылочка из-под таблеток.

      «Еще одна жертва отчаяния», – подумал Беркут.

      – Что там? – спросил Оскар с другого конца вагона.

      – Чисто, – победоносным тоном ответил Бабирусса, словно это могло заставить остальных презирать его чуточку меньше.

      Глава 7 (ПОСЛЕ) Огонек в темноте

      Кристина сидела на холодном полу и смотрела в темноту. Раньше она и не думала, что ее можно разглядывать, различать оттенки.

      Спать Кристина не могла, трезво соображать тоже, поэтому сидела и пялилась в черную бездну. Сколько прошло времени с последнего визита ее тюремщика? Можно было только гадать. Даже время терялось во всепоглощающем мраке.

      За секунду до того как он опять вошел в комнату, Кристина успела лечь на пол, накрывшись пледом. Сквозь щелочки едва приоткрытых век увидела, как вместе с мужчиной плыл по воздуху огонек, тусклым облачком освещая пустую комнату. Свеча или что-то вроде – то, чего вполне достаточно, чтобы тюремщик смог разглядеть Кристину.

      Она увидела себя как будто со стороны, поняла, что укатана в плед не настолько, насколько хотелось бы. Ноги совсем не прикрыты, плед едва закрывает ягодицы.

      По мере того как мужчина шагал, она плотнее сжимала веки. Словно пряталась от него в свою собственную темноту, живущую за сомкнутыми ресницами. Кристина услышала, что незнакомец сел на пол. Она лежала тихо, боясь шелохнуться, но стараясь не напрягать мышцы лица, делая вид, будто спит. Слушала его дыхание – спокойное, ровное – и гадала, зачем он пришел. Мужчина вдруг начал что-то жевать, и желудок Кристины сжался. Она не знала, как давно не ела. Живот начала разъедать пустота, почти такая же бескрайняя, как тьма, в которую она погрузилась.

      Кристина чувствовала на себе оценивающий взгляд незнакомца. Было так страшно и одновременно противно, что хотелось кричать.

      – И долго ты будешь притворяться? – холодное эхо прокатилось по комнате.

      Кристина невольно поджала нижнюю губу.

      – Спящие люди дышат не так. Кончай это цирк.

      Она открыла глаза и приподнялась. Увидела неопрятного человека, сидящего напротив. Он ел шоколадный батончик. В желудке опять заурчало. Мужчина ухмыльнулся.

      – Че, жрать охота, да?

      Она не знала, что говорить и как вести себя в такой ситуации. Попросить еды или держаться с достоинством, как учила мать?

      «Даже по дороге на плаху нужно оставаться королевой. Сломленными уходят в вечность только трусы».

      Но Кристина не собиралась пока уходить в вечность. Она уже многое пережила и поняла, что сдаваться не хочет. Даже в рухнувшем мире жить было сносно. Ей нравились разговоры с Алексом у костра, забота друг о друге и Губернаторе. Пусть они выживали, пусть пытались найти точку опоры, ждали, когда кто-нибудь все исправит. Но ей – нравилось.

      – Че, от голода язык к небу прирос?

      Кристина не ответила, лишь плотнее сжала намотанный на руку край пледа и прижала к груди.

      Похититель полез во внутренний карман жилетки, достал батончик и бросил на пол.

      «Как собаке», –