Великий Партион. Восход. Рэй Котт

сквозь внутренний двор, оказался у двери, ведущей в подземелье. Здесь он столкнулся с охранником, который денно и нощно стоял на страже личного музея Леонов, расположенного в древнем фундаменте крепости.

      – Господин? – удивлённо спросил он, сонно глядя на своего хозяина. Обычно после столь бурного пира лорды и их гости крепко спали в Каменном Зале.

      – Я хочу спуститься в хранилище.

      Кета оказался в прохладной комнате, где при его появлении зажглась подсветка, грамотно расставленная вокруг древних реликвий.

      Бастийцы недолюбливали эвийцев исторически. В Древние Века, ещё до Великого Объединения, обитатели архипелага в основном промышляли пиратством и разбоем, захватывая торговые суда, курсировавшие между процветающими центрами Большого Материка. С развитием цивилизации почти все распри прошлого остались позади. Теперь Острова Эвы были благополучным государством и важным экономическим партнером как Бастии, так и других крупнейших держав Межпланетного Союза. И всё же, прошлое давало о себе знать и теперь.

      Кета прошёл мимо древних военных облачений, рыбацких сетей и оружия и остановился перед горизонтальным застеклённым стендом. Подняв крышку, он вытащил лежавшую там старинную книгу в кожаном переплёте – дневник своего дальнего предка, Джамы Леона. Историки прозвали его «Тёмным Магом» за склонность выносить пророчества, которые рождались у него после раскуривания наркотических трав. Кета уселся в глубокое кресло неподалёку, открыл фолиант и достал из внутреннего кармана травокур. Потребность что-то курить была, видимо, у него в крови. Главное, не кончить столь же жалко, как и его дальний предок! Усмехнувшись, партион активировал дорогую безделушку и присмотрелся к письменам.

      У Джамы был просто кошмарный почерк! Однако самостоятельно прочесть мемуары, написанные несколько столетий назад, всё равно было бы невозможно, поэтому стоило сразу обратиться к переводу. Благо, он был заботливо вложен на каждую страницу профессиональным переводчиком с древнеэвийского. В детстве Кета подробно изучал мемуары и в целом помнил содержание. Теперь же его интересовал конкретный эпизод, посвящённый одному из самых ярких видений Джамы.

      «Я ясно созерцал её – прекрасную девочку с жемчужной кожей и глазами, словно воды в чистейшей лагуне у южного берега острова Циппин. Её белые волосы были точь-в-точь нити, из которых плетутся парадные паруса. Вокруг нас клубился то ли дым, то ли пар, и волосы девочки, собранные в странный объёмный пук, завивались, обрамляя её сладкое лицо. Я обомлел. Никогда, никогда я не видел ничего подобного! В её глазах была и любовь, и страх, и вожделение, и я тут же понял, что ей суждено стать моей женой. Но вот видение переменилось. Девушка пропала. Я увидел юношу с белыми волосами и золотыми, как у настоящего эвийца, глазами. Я тут же догадался, что это наш с красавицей сын! «Белый Младенец» прозвал я его. В его взгляде отображалась немыслимая сила – это был могущественный воин. Мы стояли посреди пустыни, но когда я опустил глаза, то чуть не вскрикнул: