Вслед за змеями. Джезебел Морган

диск со следами крови он бросил Марье:

      – Забери. Потом надо сжечь.

      Он взглянул за улицу и дернулся – мимо снова призраком плыла Аня, но теперь ее сосредоточенное лицо было обращено к окну. Марья коротко оглянулась на нее и тут же отвернулась, поежившись. От одного взгляда на сестру становилось и жутко, и тоскливо, и стыдно.

      Финист резко выдохнул сквозь зубы:

      – Надо уходить скорее. И так, чтоб с ней не столкнуться.

      – Почему она не заходит?

      – Не может. Ждет, когда кто-то дверь откроет. Неживые твари, знаешь ли, не могут войти сами даже в кафе.

      – Как вампиры? – Марья слабо улыбнулась. – А ты как вошел?

      – Ты же меня позвала. Этого достаточно. Поэтому не смотри на нее – взгляд тоже можно посчитать за приглашение.

      Финист деловито огляделся, недовольно побарабанил пальцами по столу. Часы у барной стойки показывали половину шестого – слишком рано для зимнего рассвета, но тьма снаружи уже становилась все менее непроглядной, а свет фонарей все более тусклым.

      – Идем, – Финист поднялся, снова надел очки и накинул капюшон куртки, протянул Марье руку. – Надеюсь, ты хорошо бегаешь.

      – Знаешь, за сегодня я уже набегалась. – Марья недовольно поморщилась, но накинула и застегнула пальто.

      Он повел ее к черному входу, мимо официантки, смотрящей сквозь них стеклянными глазами. Толкнул дверь навстречу утренней темноте, жадно втянул воздух. Не отпуская руки Марьи, потянул за собой в лабиринт грязных дворов, настолько темных, словно свет никогда в них не попадал. Финист легко находил путь, и Марья старалась не оглядываться – подозревала, что увидит за спиной только сплошную стену.

      Они шли быстро, почти срываясь на бег, и было не до разговоров. Марья зажимала воротник, но ветер все равно щипал горло и проникал ледяными пальцами за шиворот. Сумка мешалась, то соскальзывала с плеча, то впивалась в бок чем-то жестким сквозь подкладку, но бросить Марья ее не осмеливалась, волной поднимался протест: «Там же паспорт и ключи!» Довольно скоро начало колоть в подреберье, но Марья только сжимала зубы и старалась не сбиться с шага и не отстать. Она ослабла после сна, и несколько блинчиков не смогли восстановить ей силы.

      Финист коротко оглянулся, крепче сжал ладонь.

      – Потерпи, маленькая упрямая сестрица. Недолго осталось.

      – Куда… мы? Прят… – Марья выдыхала слова через силу, отрывисто, на большее не хватало сил. Да и на эти огрызки слов их тратить не стоило.

      – Прятаться, да. Туда, где твоя драгоценная Соколица нас не найдет. – Он остановился, позволяя Марье перевести дыхание. – Знаешь, как собак сбивают со следа? Идут по воде. Так вот – под водой тоже подойдет.

      Марья удивленно вздернула брови:

      – Но как? Очередной навий фокус?

      Финист улыбнулся:

      – Почти.

      Когда небо начало сереть, предчувствуя скорый рассвет, они вышли на набережную. Ветер здесь дул сильнее, рывками, трепал волосы, насквозь вымораживал влажным дыханием одежду. Марья