Приказано жениться. Екатерина Каблукова

как стеклышко буду! Ты ж меня знаешь!

      – Знаю. Поэтому и говорю – ступай отсюда, пока тебя Долгорукий не встретил, я его недавно видел около ворот. Поверь, он с тобой церемониться не будет, на гауптвахту сразу загремишь! – Белов выразительно посмотрел на друзей Лыкова, все еще стоявших на своем месте.

      Те подошли к приятелю и начали уговаривать уйти. Лыков мотал головой и отнекивался. В конце концов он демонстративно сел на землю и скрестил руки на груди, всем своим видом показывая, что не тронется с места.

      Белов на это смотреть не стал.

      – Пойдем отсюда, – он взял Настю за руку и повел к домику, точно дитя малое.

      – Отпусти! Я сама! – она сердито выдернула руку.

      От неожиданности преображенец даже остановился.

      – Ты чего? – слегка обиженно спросил он.

      – А ничего! – взвилась Настя, окончательно издерганная событиями последних дней. – Вот откуда ты на мою голову взялся, а?

      – Я взялся? – фыркнул Григорий. – Да ты сама на меня налетела!

      – Я налетела? Это ты бежал! К Головиной своей, али к еще к кому?

      – Тебе-то какое дело, – огрызнулся Белов, окончательно разозлившись.

      Вчера в казармах приятели полночи угощали его шипучим французским вином, введенным в моду франкийским послом. Вино оказалось очень коварным, сперва легкое, оно валило с ног, и теперь поутру у преображенца ломило виски.

      Впрочем, остальные участники возлияний были в худшем состоянии, и это слегка утешало. Поминая, что после такой попойки лучше всего прогуляться на свежем воздухе, Григорий вышел из казарм, и ноги сами почему-то понесли его к фрейлинским корпусам, где он и увидел Лыкова, обнимающего Анастасию.

      И вот теперь вместо слов благодарности, эта тощая девица обрушилась на него с градом упреков, и зачем-то еще приплела бывшую полюбовницу Головину.

      – А никакого, – тем временем продолжала Настя, словно радуясь, что хоть на ком-то может сорвать злость. – Вот и тебе до меня не должно быть! Ты зачем сестре все сказал?

      – Софье? Откуда ты знаешь? – Белов не стал оправдываться или отрицать, лишь нахмурился. – Она что, здесь была?

      – Была.

      – Что делала?

      – Самсона мне показывала!

      – И как? – по-глупому спросил окончательно опешивший Григорий.

      У него в голове не укладывалось, что сестра бросила свое хозяйство ради того, чтобы в очередной раз взглянуть на огромную золоченую статую, которого иначе, как «голозадым мужиком», и не называла.

      – Красиво, – злость прошла так же быстро, как и появилась, и Настя уже жалела, что обмолвилась о встрече с Софьей.

      Белов хмыкнул.

      – Пойдем, поговорим все-таки? – он мотнул головой в сторону вчерашнего дуба, – Вроде и на виду, а вроде и укромно.

      – Пойдем, – обреченно кивнула девушка.

      Гвардеец взял ее за руку и охнул.

      – Да у тебя пальцы ледяные! – он быстро скинул с себя мундир и накинул девушке на плечи. – Вот, грейся!

      От ткани шло приятное тепло.

      – А