Политэкономия войны. Как Америка стала мировым лидером. Василий Галин

практике максимум, на что шли американские коммунисты в кризисные годы, была организация наравне с советами безработных, католическими священниками, ветеранскими организациями, профсоюзами и т. д., демонстраций голодных и безработных. А главными практическими вопросами, обсуждавшимися на Конгрессе 1935 г., утверждал Б. Сквирский, были: «поддержка демократии, борьба с фашистской опасностью, а он (Буллит) рисует все дело так, будто все это какой то заговор против США…»[360].

      Патологический страх перед Коминтерном, очевидно, базировался на собственном опыте «борцов за демократию». Примером в данном случае может являться захват Кубы и Филиппин, который был произведен с помощью революционных армий. «Восстание на Кубе, – говорил известный американский дипломат Е. Фелпс, – погибло бы само собою от истощения, если бы оно не поддерживалось и духовно и материально постоянною посылкою подкреплений из Соединенных Штатов, в прямое нарушение наших законов о нейтралитете и договорных обязательств»[361]. Аналогичный прием использовался и в случае с Россией. Уже во второй половине XIX в. в Нью-Йорке, Филадельфии, Питсбурге, Бостоне и т. д. было организовано «Общество друзей свободы России», через которые шла поддержка различных революционных групп внутри России[362]. Первый опыт борьбы был опробован во время революции 1905 г.

      Еще более красноречивым был пример вмешательства США в мексиканскую революцию. В 1913 г. в ответ на вопрос британского министра иностранных дел Э. Грея о целях этого вмешательства американский посол У. Пейдж заявил: «Заставим их устроить выборы и жить согласно выработанным решениям». – «А если они не согласятся?» – «Снова вмешаемся и заставим голосовать». – «И будете делать это на протяжении 200 лет?» – спрашивает Грей. «Да, – отвечает посол. – Мы будем стрелять в этих людей до тех пор, пока они не научатся голосовать и управлять собой сами»[363]. На что не пойдешь ради утверждения «святых принципов демократии». Виновным позже опять окажется Советский Союз, Э. Гувер обвинит советских коммунистов в организации стихийных демонстраций протеста в Южной Америке против свирепствующего в Мексике белого террора[364].

      Ответом на обвинения Гувера может послужить замечание Г. Форда, о помощи США Мексике по установлению «демократии»: «Мы наслышаны о так называемом «развитии» Мексики. Эксплуатация – вот более точное слово. Когда богатые природные ресурсы безжалостно эксплуатируются на потребу иностранным капиталистам (США) – это не развитие, а форменный грабеж…»[365].

      Пока же на практике свои принципы Соединенные Штаты отрабатывали в России во время революции 1917 г.[366], и последовавшей интервенции… Но «демократия» вне подозрений… в том числе и в своей борьбе против социальной справедливости, которая в США считалась не меньшим преступлением, чем воровство. Например, в 1920 г. Миссисипи объявил преступлением содействие или публикацию «аргументов или предложений в пользу

360

Беседа Б.Е. Сквирского с У. Буллитом. 17.12.1935. (Советско-американские отношения 1934–1939… С. 362, 403.)

361

Вандам А. Наше положение… С. 75.

362

Вандам А. Наше положение… С. 83.

363

Ferguson N. Civilization or Mad Mullahs: The United States Beetween Informal and Formal Impire (in: Talbott S. and Chanada N. (eds). The Age of Terror. Oxford: The Perseus Press, 2001, p.121). (Уткин А.И. Месть за победу… С. 154).

364

Советско-американские отношения… С. 288.

365

Форд Г… С. 307.

366

США оставили свой след в февральской 1917 г. либерально-буржуазной революции в России, первыми признав Временное правительство. Признание союзников, по сути, стало единственным формальным источником легитимности Временного правительства.