Политэкономия войны. Как Америка стала мировым лидером. Василий Галин

[313] «Когда последний американский батальон уходил из Архангельска, – констатировал американский генерал, – ни один солдат не имел даже смутного представления о том, за что он сражался, почему он уходит теперь… Война Америки с Россией даже не была войной. Это была преступная затея, так как она не получила санкции американского народа»[314].

      Разгром интервентов и белых на Севере и Юге России, в Сибири и Дальнем Востоке, не охладил пыл «защитников Свободы». На этот раз за дело должна была взяться Польша. Для этого союзники поставили Польше тысячи орудий и пулеметов, сотни тысяч винтовок, сотни самолетов и бронемашин, миллионы патронов и комплектов обмундирования…»[315]. «В феврале 1920 г. в Польшу прибыло 1100 вагонов американских военных материалов… после польского нападения на Советскую Украину… госдепартамент одобрил размещение в США польского займа в 50 млн. долларов, хотя к тому времени Польша уже задолжала Америке 72 млн. долларов за материалы, купленные у военного министерства»[316].

      Историк М. Мельтюхов приводит массовые примеры методов войны армии «страны, называвшей себя бастионом христианской цивилизации в борьбе против большевизма и вообще «восточного варварства»», страны по У. Черчиллю, «Свободы и славы Европы»[317]. Будущий министр иностранных дел Польши в 1930-е годы Ю. Бек рассказывал своему отцу – вице-министру внутренних дел: «В деревнях мы убивали всех поголовно и все сжигали при малейшем подозрении в неискренности»… По свидетельству представителя польской администрации на оккупированных территориях – М. Коссаковского, убить или замучить большевика не считалось грехом. Один офицер «десятками стрелял людей только за то, что были бедно одеты и выглядели, как большевики… этих людей грабили, секли плетьми из колючей проволоки, прижигали раскаленным железом…»[318]. «В Ровно поляки расстреляли более 3 тыс. мирных жителей… За отказ населения дать продовольствие были полностью сожжены деревни Ивановцы, Куча, Собачи, Яблуновка, Новая Гребля, Мельничи, Кирилловка и др. Жителей этих деревень расстреляли из пулеметов…»[319].

      Интервенты терроризировали уже доведенную тремя годами Первой мировой до банкротства Россию еще четыре года. В период гражданской войны погибло около 8 млн. человек, что было сопоставимо с совокупными потерями всех стран, принимавших участие в Первой мировой войне вместе взятых. За 7 лет непрерывной тотальной войны Россия была полностью разорена и радикализована[320]. Но конечно если бы не эти варвары большевики…, а так, что поделаешь за демократию порой приходится платить большую цену.

      Но союзническая интервенция в Россию, как раз и противоречила всем принципам демократии, вернее это была война против демократии. Об этом еще 1 июня 1918 г. писал своему послу в России консул США в Архангельске Коул: «Интервенция будет противоречить всем нашим обещаниям, которые были даны русскому народу с 26 октября 1917 года… Мы потеряем

314

Ричардсон У. П… (Голдин В.И… с. 401.)

315

Гражданская война и интервенция в СССР. Энциклопедия. М., 1987. Стр. 556-557; Манусевич А. Я. Трудный путь к Рижскому мирному договору 1921 г. Новая и новейшая история. 1991. № 1. Стр. 32 (Мельтюхов М. И… С. 28)

316

Из справки «Советско-американские отношения» заместителя министра иностранных дел СССР, председателя Комиссии по подготовке мирных переговоров и послевоенного устройства М. М. Литвинова. 10 января 1945 г. (АВП РФ. ф. 06, оп. 7, п. 17, д. 173, л. 3243.). (Советско-американские…, стр. 758-762)

317

Черчилль У… С. 325.

318

Мельтюхов М. И… С. 24–26.

319

Мельтюхов М. И… С. 39.

320

«Даже сегодня люди, особенно государственные деятели, не совсем понимают, что в действительности означает «война на истощение»», – А. Керенский. Совокупная мобилизационная нагрузка России за годы Первой мировой превысила аналогичный показатели Англии и Франции вместе взятые. Когда совокупная мобилизационная нагрузка Германии достигла уровня России, там также произойдет революция. К Октябрю 1917 г. национальный долг России в 3 раза превысил ее Национальный доход 1913 г., а отношение внешнего долга России к довоенному экспорту почти в два раза превысило размер репараций с побежденной Германии. У. Черчилль о Первой мировой: «Нет более кровавой войны, чем война на истощение… Искалеченный и расшатанный мир, в котором мы живем сегодня, – наследник этих ужасных событий». (См. подробнее Галин В. Революция по русски. – М.: Алгоритм. и Галин В. Красное и белое. – М.: Алгоритм.)