Лекции о Лейбнице. 1980, 1986/87. Жиль Делёз

дело еще и в том, что весьма причудливым образом оно становится бесконечно малым сознанием малых неосознанных восприятий. Вот где смерть. Иными словами, смерть есть не что иное, как некое обертывание: восприятия перестают развертываться в сознательные апперцепции, они оборачиваются бесконечностью малых восприятий. Или же, говорит Лейбниц, это похоже на сон без сновидений, где очень много малых восприятий.

      Только ли о восприятии это следует говорить? Нет, не только. И опять-таки гений Лейбница… Существует психология, подписанная именем Лейбница. Это была одна из первых теорий бессознательного. Я сказал почти достаточно для того, чтобы вы поняли, в чем состоит эта концепция бессознательного, где нет совершенно ничего общего с концепцией Фрейда. Все это – для того, чтобы сказать, что нового у Фрейда: очевидно, не гипотеза о каком-то бессознательном, которую создали многие авторы, а способ, каким Фрейд замышляет бессознательное. Интересно, что среди учеников Фрейда будут встречаться весьма причудливые феномены возвращения к лейбницианской концепции, но об этом я вскоре скажу.

      Впрочем, поймите, что он не может просто говорить о восприятии только что сказанное, так как, согласно Лейбницу, душа имеет две основополагающие способности: осознанную апперцепцию, которая, стало быть, состоит из малых неосознанных восприятий, и то, что он называет «аппетицией», аппетитом, желанием. И мы состоим из желаний и восприятий. Итак, получается, что аппетиция – это осознанный аппетит. Если глобальные восприятия состоят из бесконечного количества малых восприятий, то аппетиции, или обобщенные желания, состоят из бесконечного количества малых аппетиций. Вы видите, что аппетиции – это векторы, соответствующие малым восприятиям, и это становится весьма причудливым бессознательным. Капля моря, каковой соответствует капля воды, чему соответствует малая аппетиция того, кто хочет пить. И когда я говорю: «Боже, хочу пить, какая жажда!», то что я делаю? Я, в общем и целом, выражаю результат тысяч и тысяч пронзающих меня малых аппетиций. Что же это значит?

      В начале XX века великий испанский биолог, преданный забвению, его звали Турро{ Имеется в виду каталонский философ и биолог Рамон Турро Дардер [Ramon Turró Darder] (1854–1926).}, написал книгу, которая по-французски называлась «Les origines de la connaissance» («Истоки познания», 1914), и эта книга великолепна. Турро писал, что, когда мы говорим «хочу есть»{ J’ai faim, буквально: «у меня голод».}, – а у него сугубо биологическое образование, и нам кажется, что тут проснулся Лейбниц, – так вот, Турро говорит, что когда мы говорим «хочу есть», то это поистине глобальный результат, это то, что он называет глобальным ощущением. Он использует свои понятия: «общий голод» и малые конкретные «голоды». Он говорит, что голод как обобщенный феномен представляет собой статистический эффект. Из чего состоит голод как обобщенная субстанция? Из тысячи малых голодов: голода белковых веществ, жирового голода, голода минеральных солей и т. д… Когда я говорю «хочу есть», я в буквальном смысле, утверждает